– Зато умеешь некрасиво выражаться – всыпал доктор несколько слов в абракадабру «разведчика», словно борщ поперчил.

От услышанного физиономия пациента стала напоминать лимонную корочку – когда лекарство вместо вены попадает под кожу.

– Но… нельзя мне ее потерять! Никак нельзя! Спекся я, в смысле… ну, втюрился. А она мне… сикараха, поставила условие, мол, если еще одна промашка в постели, то прощай, Вася. Не мужик я, не нужен ей, значит, понимаешь?! Короче, заноза у меня в сердце, док, без тебя не вытащить.

Доктору пришлось выдавить из себя жалкое подобие улыбки:

– Она, небось, моложе тебя намного?

– Точно, на десять лет почти, – закивал Васька, рукавом новой куртки смахивая слезы с глаз. – В бутике на Кастырской работает. Что делать, не знаю, выручай.

– К сожалению, я не по этой части, – развел руками доктор, закрыв последнюю амбулаторную карту. – У нас есть прекрасный врач уролог-андролог, зовут Матвей Исаакович, он большой специалист по таким расстройствам.

– Как это? – поперхнулся воздухом «разведчик». – Выходит, ты не хочешь получить важную информацию по вчерашнему взрыву?

– Хочу, но помочь тебе за это не смогу, не та специализация, – доктор поднялся, как бы подчеркивая, что разговор закончен.

– Смотри, я бы на твоем месте…

– Пусть каждый будет на своем месте, – предложил Илья, пройдя к двери и приглашая в кабинет Ниночку. – Будь здоров, Василь Щеглов!

Видя, как радушно доктор открывает дверь и просит его покинуть кабинет, доморощенный Пинкертон повиновался.

Усевшись за руль и повернув ключ в гнезде зажигания, Илья понял, почему Васька-разведчик с такой деликатной просьбой обратился именно к нему. Примерно пару лет назад доктору уже приписывали способность лечить женщин от фригидности – то есть от половой холодности.

Думается, что и в этот раз ноги у сплетни росли оттуда же.

Тогда к нему на прием вдруг зачастили семейные пары, в основном преклонного возраста. Сначала в кабинет заходил супруг, подмигивая, долго и туманно намекал на то, что у жены проблемы «с этим самым». Потом, краснея, умолял медсестру удалиться, просил осмотреть супругу и полечить «как вы умеете, доктор».

После чего в кабинет заходила стеснительная супруга. Мало что понимая в происходящем, Стерхов проводил обычный осмотр и, ничего особого не найдя, давал какие-то пустяковые рекомендации о здоровом образе жизни, назначал ничего не значащие препараты. Так, чтобы людям было не обидно – не зря же к доктору на прием пришли!

Через какое-то время являлась другая пара, причем супруг вел себя аналогичным образом. Та же загадочность, те же полунамеки на какие-то проблемы, та же просьба к медсестре. Все повторялось один в один, как в фильме «День сурка».

Дошло до того, что доктор научился простреливать ситуацию с полувзгляда, предвосхищая некоторые фразы озабоченных мужей. Тот еще мучительно подыскивал слова, а у Ильи уже слетало с губ: «Что, проблемы с женой? Привел? Где? Сидит в коридоре? Медсестре выйти? Так и быть, зоводи!».

Поток пациентов рос, причем с разных концов города, что особенно напрягало. Прием оформлялся как платная услуга, и доктор терялся в догадках – где здесь зарыта собака. Признаться, начал даже паниковать.

Выехавшего на проспект Стерхова неожиданно подрезал выскочивший слева черный «Порш», спутав у доктора в голове все мысли. Несколько секунд ушли на горячие выражения времен студенческой юности, а «Порш» тем временем на одном из перекрестков свернул направо и был таков.

Через минуту-другую Илья вернулся к событиям двухлетней давности, вспомнив ощущение своей совершенно непонятной популярности. Главное – знать бы, за что тебя так ценят. А так – полная загадка, словно ищешь черную кошку в темноте, и есть ли она там – не знаешь.