– Илья Николаич, извиняюсь, мне бы с вами побазарить тет-а-тет, перетереть, так сказать, накоротке.

– О господи, – осуждающе покачал головой Стерхов. – И когда ты свой жаргон за дверями поликлиники оставишь? Сначала отложи карточку, зайди полностью, а не наполовину, поздоровайся как приличный человек, а уж потом излагай суть проблемы.

«Разведчик» усмехнулся, оставшись в прежней позе, лишь бросил неприязненный взгляд на Ниночку:

– В том-то все и дело, гражданин начальник, что если нас с вами наедине не оставят, то резона заходить мне вроде как никакого нет. И карточку откладывать совершенно ни к чему, уж поверьте. Дак я не понял: мне уходить или остаться?

Доктор был в курсе, что зону варикозные ноги Щеглова ни одного дня не топтали. Нахватался словечек блатных из сериалов криминальных. Ну, еще, может, друзья, вернувшиеся из мест не столь отдаленных, кое-что подбросили. Вот и весь, в принципе, арсенал.

А уж гонору-то, гонору у мужика! Как будто коронован на сходняке авторитетов всея Руси. И как сбить эту спесь с «разведчика», Илья не представлял. Оттого и буркнул сквозь зубы:

– Тебе не кажется, что ты позволяешь себе лишнего?

– Это касается вас, Илья Николаич, – загадочно улыбнулся «разведчик» и подмигнул. – Точнее, вашего участия в одном известном событии. Поверьте, ничего лишнего я себе не позволяю, а инфа, которую я собираюсь слить незадорого, – ей просто цены нет.

У Стерхова возникло огромное желание затащить наглеца в туалет и несколько раз окунуть головой в унитаз, но он сдержался.

– Ладно, так и быть, – взглянув многозначительно на доктора, Ниночка устало поднялась из-за стола и направилась к дверям. – Ссориться ни с кем не хочется просто. Все же конец рабочего дня.

«Разведчик» посторонился, пропуская девушку, какое-то время смотрел ей вслед, после чего прошествовал на ее место так, что доктор успел не только по достоинству оценить его новинку, но и несколько раз вскипеть, как чайник, и остыть.

Когда же Щеглов наконец не спеша отодвинул стул и уселся, закинув ногу на ногу, доктор не смог бы четко определить, что его сейчас гложет больше: злость на «разведчика» за его дешевый выпендреж или банальное любопытство – что интересного мог притащить «в клюве» этот доморощенный Пинкертон. Да еще под самый занавес приема. Поэтому как минимум «разведчика» следовало выслушать.

– С кого куртку-то снял? Поделись, земеля, – без обиняков начал Илья. – Если скажешь, что купил, ни за что не поверю.

– Меня поджимает время, Илья Николаич, – начал скороговоркой «разведчик», – поэтому ваше… чисто конторское любопытство я пропущу мимо ушей… а вопрос у меня объемный, в смысле выпуклый, и крайне деликатный, поэтому приступим… Дело в том, что я… как бы это выразиться…

Васька так долго подыскивал подходящее словцо, блуждая взглядом по потолку кабинета, что доктор, наученный недавним опытом, скоренько заполнил амбулаторные карты, аккуратно перекладывая их из одной стопки в другую.

– …В общем, встретил я женщину моей мечты, – справился, наконец, с замешательством «разведчик». – Может, кому-то она и не очень нравится, но это не важно, главное – что я в ней души не чаю. Да вот беда… Как бы это поделикатней…

– Дай угадаю, в постели у тебя с ней не все гладко, – чувствуя, что Васька начинает «щелкать клювом», закончил за него фразу доктор. – И ты хотел бы, чтобы я тебе помог… прервать череду бесконечных фиаско. Так?

– Точно, Илья Николаич, – от радости за то, что его правильно поняли, «разведчик», казалось, начал светиться изнутри и едва не прослезился. – Дело в том, что я не умею красиво говорить, по причине косноязычности врожденной…