– Да не думает он так, не думает! – прозвучал голос третьей головы.

Предыдущая голова проигнорировала помеху и продолжала:

– Поскольку же я, мы, Горыныч, то есть, в волшебстве пообвыклись за века… А сколько ты думаешь нам? Считаешь, мало? Ну, ошибаешься! Хотя за комплимент спасибо…

– О, да кто там тебе комплимент отвесил? – воскликнула сомневающаяся голова. – Молчит добрый молодец. Это ты всё никак не…

– Буду говорить тогда я. И сколько захочу! – рявкнула первая из говоривших голова, видимо, самая воинственная. – Все мы, сестры, равны в этом теле. Так что… А ты там, в когтях который, помни наши слова – и особо не трепыхайся. Попытавшись соколом обратиться… или ещё кем… Пеняй на себя!

«Ничего уже я не хочу», – подумал Тулук, но вслух ничего не сказал. А кто бы на его месте спорить решился?

Размеренные взмахи громадных крыльев завораживали. Змей Горыныч величественно плыл в небесах, рождая маленькие завихрения вокруг себя. Велика мощь древнего чудовища!

Подле туловища трёхголового появлялись маленькие воронки. В них с рёвом врывался ветер. Горыныч ставил крылья и правил хвостом так, что новорождённые потоки отклонялись назад и толкали многопудровое тело к цели. Пенный белый след чертил небо следом.

В самом начале Тулук лежал в могучих когтях лицом вниз. И ещё – прижаты лапы были к туловищу. Так что крыльев своей «небесной кареты», если можно вообще говорить так об огнедышащих бестиях, путешественник сперва не видел. Лишь потоки воздуха порывались в когтистые лапы и омывали их ношу со всех сторон.

Но время шло. Положение, принятое Тулуком сперва, уже перестало устраивать. Тело затекло, онемело и как будто покинуло путешественника. Не порядок! Сделало принять меры.

А какие меры может принять безвольная ноша в лапах Змея Горыныча? Тулук стал потихоньку ворочаться, извиваться не хуже рыбы или схваченной на преступлении змеи. Что ещё он мог сделать?

Сперва Горыныч не реагировал на поползновения своего нового друга. Потом стал легонько сжимать и разжимать когти. А главное, откуда-то спереди сверху, там, где зорко следили за полётом головы… Хорошо, следила в основном центральная, но не важно!

Короче говоря, со стороны голов раздались любопытные звуки, которые Тулук в шуме ветра справа принял за икоту… А потом прислушался и понял: Горыныч хихикал, мучимый щекоткой! «Во дела!» – подумал Тулук и принялся шевелиться активнее.

– Эй, – раздалось от голов Змея, – ты там аккуратнее. Могу разжать коготки-то. Соскучился по камням внизу? Ну же! Полегче!

Ого! Гигант боится щекотки! Сделанное открытие вдохновило Тулука начать шевелиться побойчее. Ужо я тебе, Чудо-юдо поганое! Будешь знать у меня, как Народ Русский…

«Стоп! – сказал себе Тулук. – Какое ещё “Чудо-юдо”? Что мне “Народ Русский”? Так недолго совсем всё позабыть: свой мир, цель привела, самого себя… Берегись!»

Эти мысли заставили Тулука чуть приостановить борьбу за свободное место в когтистой лапе Змея Горыныч. К тому же, тот и сам дал послабление, чуть разжав лапу и позволив спутнику глотнуть свободного воздуха.

Тулук немедленно воспользовался полученной передышкой и с живота перевернулся на спину. Его взгляд и упёрся в бронированное брюхо повелителя неба. Однако открылись и иные виды.

Вот теперь крылья гиганта не просто служили источником равномерного шума откуда-то из-за спины, а приоткрылись во всём своём великолепии. Чуть лучше стало видно небо, в котором нёсся к цели Горыныч. Ну и в целом положение улучшилось.

Какие всё-таки внизу мрачные земли! Гористые, неприветливые, покрытые чахлой растительностью… Бр-р-р! Даже больше Горыныча, со всеми этими горевшими на солнце пластинами казалось привлекательнее. Хотя бы мощь брони, а не безжизненное однообразие окрестностей Гром-горы и неведомого пока логова Змея.