Вот тут-то барон фон Штумпфенхаузен начал что-то подозревать. Не то чтобы он сильно переживал за урядника Шнаппса – тот давно просился на пенсию, да и рапорты писал с грамматическими ошибками. Но пропажа казенного имущества в виде лошади и, возможно, пистолета – это уже было серьезно.

Было созвано экстренное совещание. Помимо барона и герра Фрица, на нем присутствовали: городской голова соседнего городка, герр Пфайфер, лысый и пузатый, больше всего озабоченный тем, не повлияет ли «обертальский инцидент» на цены на местное пиво; начальник местной пожарной команды (по совместительству владелец похоронного бюро), герр Грубер, который с профессиональным интересом прикидывал, сколько гробов может понадобиться; и ветеринар, доктор Швайнебайн, вызванный на всякий случай – вдруг это какая-то новая, особо злокачественная форма ящура, поражающая не только скот, но и людей, а также, судя по всему, кирпичные строения.

– Итак, господа – начал барон, стараясь придать голосу твердость, хотя его тройной подбородок предательски дрожал – ситуация в Обертале, похоже, несколько…вышла из-под контроля. Урядник Шнаппс, по всей видимости, столкнулся с чем-то, что превысило его…э-э-э…компетенцию. И валерьянку.

– Может, это контрабандисты? – предположил герр Пфайфер, нервно теребя ремень от часов – говорят, в горах опять активизировались бандиты. Может, они привезли какую-то новую, особо ядовитую граппу и случайно угостили ею всю деревню?

– А фиолетовая жижа? А пожирание домов? – пискнул герр Фриц, перелистывая свои бумаги – в донесении Гюнтера также упоминались…э-э…маленькие копии большой жижи.

– Молодняк контрабандистов? – с надеждой спросил Пфайфер.

– Герр Грубер – обратился барон к начальнику пожарной команды – ваши люди готовы…э-э-э…потушить…если там что-то горит? Или…ну, вы понимаете.

Герр Грубер откашлялся.

– Мои люди, барон, готовы к тушению стандартных возгораний класса А, Б и, с некоторой натяжкой, С. Фиолетовая чавкающая жижа, пожирающая каменные строения и превращающая людей в желе, в наши инструкции, к сожалению, не входит. И боюсь, наши запасы песка и воды тут не помогут. Разве что в качестве последнего омовения, хе-хе – его похоронный юмор никто не оценил.

Доктор Швайнебайн, до этого молчавший и рисовавший в блокноте какие-то спирали, вдруг поднял голову.

– А может, это грибы? – произнес он с видом человека, сделавшего гениальное открытие – есть такие, знаете ли, галлюциногенные грибы. Если вся деревня их съела…это объяснило бы и фиолетовый цвет, и странные видения. Правда, не объясняет пропажу урядника и его лошади. Хотя, если лошадь тоже грибов наелась…

– Доктор – устало вздохнул барон – даже если это самые галлюциногенные грибы в мире, они не могут сожрать каменную церковь и породить армию себе подобных грибных отпрысков. Хотя…после вчерашнего шнапса я готов поверить во что угодно.

Обсуждение зашло в тупик. Предлагались самые абсурдные идеи: от вызова армейского полка (который находился в трех днях пути и был занят на маневрах по отражению воображаемого русского вторжения) до объявления Оберталя зоной карантина и ожидания, пока «оно само рассосется». Герр Фриц даже робко предложил составить официальный запрос к «фиолетовой жиже» с требованием немедленно прекратить безобразия и возместить ущерб, но барон наградил его таким взглядом, что Фриц немедленно уткнулся в свои бумаги.

Наконец, после нескольких часов бесплодных дебатов и трех выпитых графинов воды (барон запретил подавать шнапс, опасаясь, что это только усугубит «грибную» теорию доктора Швайнебайна), было принято «соломоново» решение.