Между северо-западом Европы, где блондин является правилом, и прочими частями Старого Света простирается зона, где сочетаются всевозможные промежуточные варианты, иногда у одного и того же индивида, так как борода часто бывает светлее волос. На остальной части земного шара правилом являются черные[15].

С кожей все обстоит иначе. Многие расы имеют средне– или в незначительной степени пигментированную кожу, а цвет кожи прачеловека, я думаю, также далек от оттенка негра, как и от шотландца. Человек, живший в тропиках, подвергался меланизирующему влиянию тропического климата, поскольку он был голый. В менее жарких районах, где человек был вынужден днем и ночью покрывать себя одеждой, кожа не подвергалась подобной адаптации, а если точнее – селекция, основанная на сопротивлении излучениям, не велась столь же интенсивно. Та же причина объясняет, почему популяции более светлой расы, захватившие древних черных автохтонов Индии, до сих пор не переняли одежду, соответствующую местному климату. Образование слишком пигментированных популяций сделалось не столь выгодным из-за ношения одежды, а влияние климата стало уменьшаться по сравнению с его влиянием на древних туземцев, которые были почти или абсолютно обнаженные. Вопрос об утрате шерсти состоит в прямой взаимосвязи с ношением одежды.

Ваккаро справедливо замечает, что как только человек смог изменять окружающую среду, у него самого отпала необходимость меняться. Проживание человека под крышей, огонь и одежда сделали ненужной интенсивную пигментацию в жарких странах и сохранение меха густого волосяного покрова на голове и теле в регионах с низкими суточными температурами. Волосы сохранились только на голове, чтобы лучше предохранять ее от излучения. Могз защищает от жары и холода череп. На лице у человека растительность сохранилась исключительно как признак пола. В подмышках и паху волосяной покров помогает избежать раздражения, потому что эти части тела потливы и подвержены натиранию. Скульптура и наскальная живопись эпохи мамонтов уже демонстрируют нам наличие одежды у расы, все еще снабженной солидной шерстью (Piette, La station de Brassempouy, Anthropol., 1895, p. 129 s.; Cp. 1897, p. 168).

Сильная пигментация и депигментация являются, таким образом, двумя исключениями. Преобладающий оттенок варьирует от матово-белого и в большей или меньшей степени амбрового до цвета старой кожи и оливкового.

Окрас кожи в общих чертах соответствует географической зональности. Коричневая и желтая кожа довольно встречается в засушливых регионах, начинающихся с Сахары и заканчивающихся пустыней Гоби. Область черноватой кожи соответствует жаркой влажной зоне. В Аравии и Сахаре жарче, чем в Конго. Во влажных и менее жарких областях окраска ближе к оливковой. В холодных и достаточно влажных областях Крайнего Севера оттенок темнее, чем в сухой зоне и граничащими с ней областями континентального климата. Это как раз то, что показывает сопоставление климатических карт – таких, например, как в «Атласе» Брокгауза, с антропологическими картами, опубликованными профессором Рипли де Бостоном в своей «Расовой географии», особенно на карте «Цвет кожи».

Пигментация состоит в более непосредственной связи с климатом и образом жизни, чем с антропологической расой. В верховьях Нила и в регионе Нигера есть люди, столь же темные, как негры, которые в то же время ближе к группе долихоцефалов Европы. Пигментация – это, главным образом, климатическое одеяние, медленно приобретаемое в процессе отбора. Я долго изучал вопрос климата в предыдущем томе данного курса и ограничусь тем, что отошлю читателя к тому, что я говорил о климатах, где обитают белая, желтая и черная расы.