Таким образом, если сжатие хромобластов есть результат прямого действия термо– и ультрафиолетовых лучей, или, более точно, различных лучей, то размножение корпускулов вплоть до того, что они заполняют собой всю клетку, как у негра, есть результат творчества самой клетки, которая так реагирует на хромосжатие. Размножение глобул наблюдается в других случаях, объяснить которые сложнее, например под влиянием пикриновой кислоты, применяемой при лечении ожогов, под влиянием кантаридина (нарывы), настойки йода. Еще оно наблюдается в натертых местах – на подошвах ног, на теле (от ношения корсета, бандажа), а также в местах избыточного потоотделения: подмышках, паху, промежности. К местному меланизму называемому бродячим, приводят часто повторяемые беспокоящие факторы, такие как укусы москитов, блох и вшей.

Не каждая клетка одинаково способна производить или накапливать пигмент. Нужно, чтобы клетка была здоровая и неповрежденная. Согласно правилам, слабая клетка не производит пигментацию, даже защитную. Именно по этой причине негр, застигнутый хронической болезнью или в старости, бледнеет, шерсть и перья возрастных животных становятся светлее и даже белыми. Белый волос – это волос, который больше не производит пигмента либо от старости, либо из-за болезни волосяной капсулы. Корреляция между здоровьем клетки и производством пигмента установлена опытами доктора Карно. Он берет у пестрых морских свинок частички черной кожи и пересаживает их на белые участки. Прививка удается, и постепенно площадь черного пятна увеличивается, иногда десятикратно. Черные клетки, то есть более богатые пигментом, посредством пролиферации разрушают окружающие белые клетки и вытесняют их. Через год пятно все еще продолжает расти. Сначала черная шерсть теснит белую на привитом участке, потом она появляется в центре, быстро становится более сильной, чем белая.

Обратный опыт никогда не удавался. Белый эпидермис, случайно поддавшийся прививке, пересаженный на черную кожу, разрушается фагоцитозом. Такое разрушение фагоцитозом представляет собой подводный камень, на который натыкались все предшествующие экспериментаторы, которые пересаживали белый эпидермис на негров.

Если альбиносу привить черный эпидермис, то он не приживается. Этот плацдарм ему не подходит, и если эпидермис все-таки приживается, то он быстро разрушается фагоцитозом. Этим объясняются неудачи прививок, сделанных с негра на белого, в частности на арийца.

За исключением H. Europæus человек почти не видоизменяется, разве что по цвету кожи. В действительности почти у всех черных и желтых популяций глаза очень пигментированы. Они светлее только в Европе и в странах когда-либо или недавно колонизированных выходцами из Европы. Только в таких условиях мы обнаруживаем радужную оболочку, лишенную пигмента и принимающую голубой оттенок. Между темными глазами с одинаково темной радужной оболочкой и голубыми существует масса промежуточных вариантов. Пигмент может быть разреженным или располагаться расходящимися цепочками, лучами или концентрическими окружностями с краями более пигментированными, чем участок у самого зрачка. Отсюда – бесконечное разнообразие карих, зеленых, серых глаз, характеризующих метисов H. Europæus и составляющих подавляющее большинство в Европе, кроме крайнего юга и северо-запада. Чтобы вполне понять, что представляет собой это разнообразие, нужно обратиться к цветным иллюстрациям альбома Бертильона (Антропометрическая идентификация, Nouv. éd., Melun, 1893), не забывая при этом, что приведенные примеры – лишь малая часть того, что можно было бы представить. То же самое касается и волос.