– Это что же вы делаете такое, молодой человек?! – Произнесла она громко, насколько могла. И только сейчас редкие уже люди, что ещё не разошлись по домам в это позднее время, наконец, обратили своё внимание на происходящее. Максим повернулся к Александре Матвеевне, – он её знал, конечно же, – и, не решаясь грубить, ответил:

– Я вернулся домой, а меня не пускает… эта сука! – под конец он всё же не сдержался, отчего Александра Матвеевна опешила.

– Да чтоб тебя разорвало! Как ты смеешь Ксенечку обижать?! – Александра Матвеевна не стала терпеть такую речь. – И немедленно отпусти её, не видишь, ей больно! – И тут рядом появился высокий, выше Максима, широкоплечий парень в простой одежде, будто из фильма о приключениях в деревне. Александра Матвеевна отпрянула от неожиданности. За парнем в нескольких шагах стояла высокая красивая девушка в платье до колен, и выражение её лица отражало настроение Ксении и Александры Матвеевны. – Прошу, уходи. Ты опасен. – Сказал парень, положив Максиму руку на плечо. Ксении показалось, что Максим аж присел от тяжести этой руки:

– Ладно, ладно, всё… ухажёр, да? – обиженно протянул Максим.

Ксения и Александра Матвеевна на кухне в Ксениной квартире обсуждали появление Максима, а старшая дочь, тёзка Александры Матвеевны, укладывала спать Ромку:

– Почитай сказку, а? – попросил Ромка.

– Ладно, только немножко, – согласилась Саша.

Она читала почти двадцать минут, чтобы Ромка заснул.

Удивительно, но Иван уснул почти в то же время, что и Ромка. Во сне ему чудились белое Солнце в высоком небе, бесконечные фиолетовых оттенков поля, вразнобой колышущиеся от слабого ветра. Вдали маячили тёмными пятнами какие-то постройки, – «Помни меня, помни обо мне…»

Большая лодка медленно дрейфовала посреди озера, на его зеркальной поверхности слабый ветерок создавал рябь. Облака отражались воде, и казалось, что лодка плывёт по небу. Искатель Юнуак, держа руки на сложенных вдоль бортов вёслах, смотрел на бескрайние поля ходячих кустов Н-Те, которые переливались фиолетовыми и лиловыми оттенками. По берегу озера раскачивались деревца – берёзы, росшие группами и окружённые высокой травой, и склонившиеся к самой воде пушистые ивы.

«Зря ведь говорят, что цвета полевых зарослей стали однообразными. Вон там, у пригорка, пятно зелёное, да, зелёное. Похоже, берёзки растут, и грибы можно найти, – Юнуак направил свой взгляд на южную сторону озерца. – А вот здесь и красные, и тёмно-синие пятна, наверняка в тех местах много разных ягод, и это не ходячие кусты. Ягоды поспели уже, вероятно. Вот сборщики знают о разноцветье, но по какой-то причине молчат».

Уключина отозвалась скрежетом, когда Юнуак взялся за весло, чтобы развернуть лодку. «Скоро наступит период Цветения. Некк-Та, они ведь уже готовы к перерождению?» – он не уверен, он не стал частью Сообщества.

Многие люди буквально срослись с цветами. Например, живущий на окраине поселения, в одиночестве, Дийти, который занимался настройкой корневой системы, которая окружала и поддерживала всю экосистему в округе. Дийти прожил больше двухсот лет, лепестки его Некки расщепились на множество тонких полос, подобных лианам, обвили тело, прошли сквозь плоть от левого плеча до пяток. Человек не ходил на ногах, он передвигался, как Ходячие кусты. Юнуак видел Дийти всего лишь дважды в жизни. «Этот человек действительно стал частью Сообщества, в отличие от меня», – взгляд Юнуака, устремлённый в глубину озера затуманился. Несмотря на многие годы симбиоза, ему так и не удалось научиться воспринимать Большие Цветы. «Верно ли я ощущаю приближение Цветения? Готовы ли они?» – Эль-Шесть-Два откликнулась тонким звоном, и Юнуак услышал её мысль: