Он затянулся сигаретой и глянул вдаль, где серело небо над заснеженными крышами. К гостинице подъезжали машины. Из них выходили широкоплечие, молчаливые парни – его люди. Бойцы, умеющие не задавать вопросов. Ждали сигнала.

Но в этот раз всё пошло иначе.

Из чёрного внедорожника неторопливо вышел человек в кожаном плаще. Ростом выше среднего, с лицом, на котором время оставило следы, но не сломало взгляда. Его называли Муха. В городе знали – если появляется он, значит, дело попахивает не просто дракой, а серьёзной ошибкой, которая может дорого обойтись.

– Привет, Татарин, – сказал Муха, подходя к Рамилю и протягивая руку. – Наслышан о твоих ночных приключениях.

Рамиль усмехнулся, с трудом скрывая досаду:

– Здорово, Муха. Вот кого не ждал, так это тебя. Я думал, сам разберусь. Не хотел тревожить уважаемых людей по пустякам.

Муха в упор посмотрел ему в глаза:

– Если бы разобрался, я бы сейчас спал дома. А ты? Ты вчера три человека положил в больницу. Тебе это не кажется проблемой?

– Я?! – Рамиль повысил голос. – Это не я! Это щенок какой-то, даже не местный! Я его в глаза раньше не видел!

Муха отмахнулся:

– Не ори на меня, Рамиль. Ты не с лохом говоришь. Я знаю, кто как двигался вчера. И знаю, что твои отмороженные дегенераты лезли насильно к бабе, которая им отказывала.

Татарин сделал шаг вперёд, сжав кулаки:

– За слова ответишь?

Муха хмыкнул:

– Отвечу, если надо. Но не сейчас. Сейчас ты заткнись и слушай.

Он прошёл мимо Рамиля в здание гостиницы, не приглашая того следом. Бармен, заметив Муху, потупился. Он не знал, кто этот человек, но чувствовал – тот, кто умеет так входить в зал, привык всё решать быстро и жестко.

– Имя рыжей? – коротко спросил Муха.

Бармен нехотя пробормотал:

– Алена. Она поёт тут иногда. Живёт на Черняховского. С матерью.

– А парень?

– Первый раз его вижу. Спортивный костюм был на нём… Апельсиновый сок пил. Кажется, боксер.

Муха нахмурился. Он уже заметил утром у входа в гостиницу расписание городских соревнований по боксу. Всё сходилось. Прыткий, рефлекторно точный, профессиональный. Не просто драчун.

– Боксёр, – прошептал он себе под нос, глядя в чашку кофе. – Значит, из команды. И сбежал. Почему?

Ответ пришёл быстро: девчонка. Она местная. Испугалась. Застращала сопляка. Он повёлся.

Но куда он мог уйти? Спрятаться? Уехать? Муха задумался о том, как добраться до тренеров, до списков приезжих команд, когда в зал снова зашёл Рамиль. За ним – невысокий мужчина, лет сорока, в спортивной куртке и с усталым, нервным лицом.

– Это тренер, – сообщил Татарин. – Его зовут Евгений. Это он пацана сюда привёз.

– Садись, – приказал Муха, не спрашивая.

Евгений Сергеевич присел. Руки держал на коленях, пальцы сжимал и разжимал. Пахло бедой.

– Это твой воспитанник вчера разнёс ресторан?

Тренер кивнул.

– Сбежал он куда-то?

– Пока не знаю.

– Фамилия, имя?

– Дымов. Фёдор. Из Якутии. Одиннадцатый класс. Первый выезд. Первый бой. Первый скандал…

– Молодец у тебя мальчик. Только вот… – Муха сделал паузу и посмотрел на тренера с холодом, – …за своих надо отвечать.

Он подался вперёд и произнёс размеренно:

– Через месяц ты приносишь тридцать тысяч долларов. Или мы его находим и объясняем, что в нашем городе за такое спрашивают по-взрослому. В крайнем случае – ты отвечаешь. Деньги. Через месяц.

Евгений опустил голову.

– Таких денег у меня нет.

– Найдёшь. У тебя есть месяц. Без вариантов.

Он встал. Татарин попытался возразить:

– А если он сам объявится?

Муха резко обернулся и сжал кулак. Удар в солнечное сплетение был стремительным и точным. Рамиль захрипел, согнулся, схватился за живот.