Софи оторвалась от мобильника.

– Собирать ягоды? Но мне нечего надеть. У меня же чемодан в самолете.

– Это вообще не проблема, – сказала Элли, исправляя ошибки в работе Бекки. – Я тебе дам что-нибудь свое. Только имей в виду, – она подняла взгляд на Софи, – вся моя одежда давно вышла из моды.

Софи посмотрела на себя. Бархатная юбка измята, на белой шелковой блузке пятна кленового сиропа и масла от блинов после завтрака.

– На самом деле я так одеваюсь только на работу.

– Где ты, как я понимаю, проводишь все время, – добавила Флори и разложила кухонные полотенца по корзинам. – Сэм так сказал.

– Сэм ничего не знает обо мне.

– И то правда. – Флори приподняла бровь. – Не хотела задеть тебя, девонька.

«Бекка, покажи Софи, что ты написала», – попросила Элли жестами.

Девочка дала Софи большой лист картона, на котором зеленым карандашом были выведены кривые буковки.

«БЕККА БРЕН», – подписала работу Бекка под жестикуляцию Элли. Софи наблюдала за ними.

– Что делать, если я хочу ей что-то сказать? Я не знаю языка жестов.

– Просто повернись к ней лицом и говори – она прочитает все по губам.

Софи кивнула.

– Хорошо. Бекка, смотри, тут стоит поменять буквы местами: БЕРН.

Девочка вздохнула и исправила: «БЕРН».

– Молодец, Софи. – Элли свернула картон и перетянула его резинкой. – У тебя здорово получается.

Софи положила мобильник в карман бархатного жакета, который висел на спинке стула.

– В Лондоне все под контролем, с Нью-Йорком сейчас ничего не сделаешь, так что учите меня собирать ягоды.

Софи поднималась следом за Флори, Элли и Беккой по тропинке. На ней были джинсы Элли, большой полосатый свитер Флори и старые кроссовки. Компания пробиралась через низенькие кусты по упавшим бревнам мимо жирных ягод черники, растущих прямо на каменистой осыпи. Время от времени Софи останавливалась, чтобы сделать снимки на цифровую камеру.

– А почему мы эти ягоды не берем? – спросила Софи.

– Эти нам не нужны, девонька, – ответила ей Флори. – Наверху лучше. Ягоды любят склоны, к тому же там несколько лет назад был пожар, а пожары ягодам только на пользу.

Они добрались почти до вершины холма, где серые валуны выглядывали из густых черничных зарослей, усыпанных ягодами. Где-то там, за верхушками елей, сиял на солнце ярко-голубой океан, чуть дальше по берегу возвышался утес, на котором стоял маяк с красной крышей и высокий белый дом.

Элли вручила свою корзинку Софи.

– Собери и мне, Софи. А я порисую.

– Но я и правда не умею.

Флори махнула ей рукой.

– Иди сюда, девонька. Мы тебя научим.

Они с Беккой уже стояли посреди плотного черничного покрова. Девочка присела на корточки возле куста, взяла целую гроздь крупных ягод и большим пальцем начала отрывать их от стеблей, позволяя скатиться с ладони в свою корзину.

– Просто повторяй за Беккой, девонька, – сказала Флори. – Спелые сами упадут тебе в руку. А если не падают, пусть остаются на ветке. Только они пачкаются, аж жуть. Руки у тебя потом будут все фиолетовые. Но ты же не против?

– Нет, конечно. Потом помою.

Флори рассмеялась, наклонившись над черничным кустом.

– Конечно, девонька, помоешь.

Софи присела около куста и попробовала повторить движение Бекки, но у нее не получилось, поэтому, устроившись на теплом камне, она принялась собирать по ягодке.

Элли подошла к ней с блокнотом и села рядом.

– Ты не против, если я тебя порисую? – спросила она, занеся карандаш над бумагой.

– Меня? Может, лучше Бекку или Флори? А то я и так слишком медленно собираю.

– Ой, не беспокойся ты о ягодах. Эти двое могут за раз насобирать сразу на всю Англию, и я их рисую все время. А сейчас хочу нарисовать свою племянницу.