Он обернулся:

– Приготовьтесь к возвращению. Будете на месте, когда начнутся действия.

Логинов и Чернов молча кивнули.

Когда они покидали кабинет, воздух за их спинами будто потяжелел. Через пятнадцать лет старое зло снова начинало шевелиться.

Губернатор Олег Алексеевич Вершинин медленно закрыл дверь кабинета, оставшись один. За его спиной – тяжелый шелест занавесок, приглушённый шум кондиционера и тонкий запах дорогого кофе, стоявшего в чашке у края стола. На мгновение он замер, глядя на брошюру с изображением памятника ангела, что так странно и вызывающе стоял в заброшенном селе, будто издеваясь над самой системой власти.

Он не мог понять – почему такая ценность, почти тонна золота, по словам экспертов, до сих пор не конфискована ни как культурное наследие, ни как стратегический ресурс? Почему никто не занёс его в федеральный реестр? Почему это "ничейное" богатство стоит в глухом селе, охраняемое бабками, церковниками и устными легендами?

"Какого чёрта они его не сдали?" – мысленно раздражённо бросил он.

Олег Алексеевич сел за стол, с усилием опускаясь в кожаное кресло. Разум, привыкший к финансовым схемам, политическим играм и аппаратной борьбе, уже начал выстраивать цепочку.

– Значит, пятнадцать лет назад была какая-то заварушка… – бормотал он, барабаня пальцами по столешнице. – Убийства, фанатики, ангелы… Кто в это поверит? Но золото… золото – это факт.

Он взял в руки фотографии – блеск статуи под солнцем был неоспорим. Никакой окрас, никакой сплав не мог создать такую игру света, кроме одного – чистейшее золото с неизвестной примесью, делающей его практически нетленным.

«Если бы эта штука стояла в музее… или лучше – в областной казне…», – мелькнула мысль.

Но была и проблема. Памятник был окружён странным ореолом – неофициальным, мифическим, но очень живым. Люди в селе считали, что пока он стоит, зло не вернётся. И это мешало. Любое грубое вмешательство могло вызвать скандал, а может быть, даже – бунт.

Олег Алексеевич открыл блокнот и начал набрасывать план:

– Временное перемещение для «научного исследования».Вывести памятник из юрисдикции села. – Официальный запрос на экспертизу. – Скомпрометировать священника Михаила как сектанта.Нейтрализовать сопротивление. – Убедить или запугать местных. – Преподнести как борьбу с "остатками культа".Создать легенду. – Убедить СМИ в необходимости демонтажа. Он откинулся в кресле, удовлетворённый. Главное – всё сделать по закону. Или похоже на закон.

Но что-то внутри не давало покоя. Какое-то неясное беспокойство. Он не верил в "ангелов" или "битвы света и тьмы", но почему-то в груди давило.

Он взглянул на фото – ангел с огненным мечом смотрел прямо в объектив. Лицо было безмолвным, но в этом взгляде читалась сила. Сила, с которой шутки были плохи.

– Всё равно, – сказал он себе. – Всё в этом мире имеет цену. Даже вера.Олег Алексеевич отложил снимок.

В понедельник утром, ровно в 9:00, в здание районной администрации поступило зашифрованное письмо из областного центра. Формулировки были аккуратны, выверены – без лишней конкретики, но с чёткими юридическими основаниями. Оно начиналось со слов:

«В целях сохранения и государственной экспертизы уникального объекта потенциальной культурной и материальной ценности…»

В прилагаемом распоряжении губернатора говорилось о временном демонтаже памятника «с целью экспертной оценки, определения состава металла и включения в реестр охраняемых памятников областного значения». Срок демонтажа – «не более 30 календарных дней». Место хранения – «областной музей искусств». Контроль – за управлением культурного наследия и региональным комитетом по науке.