Ну и дела продвигались на литературном поприще, его псевдоним СергИй, был уже узнаваем, среди издателей. После его статей в БУМАГОПИСЧИКЕ, его стали приглашать и в другие журналы и газеты.

Николаю нравилось выступать с лекциями, он прямо перевоплощался на глазах, ему казалось, что он становился даже выше ростом. Он умел увлечь слушателей, прирожденный оратор, трибун. Ну и это давало пусть и не большой, но приработок…

Книги, это его любовь, чем больше он познавал мир книг, тем больше мир реальный казался ему несовершенным.

И все же, если Бог создал всех людей одинаковыми, и Адам с Евой наши прародители, кто-же поделил нас на богатых и бедных, рассуждал Николай. Почему одни врут, убивают, обворовывают других, эксплуатируют труд других, и живут припеваючи, а другие с рождения приговорены к нищете и бесправию. Ведь в библии не говориться о том, а значит это неравенство не от Бога, то кто тогда взял на себя это право и роль Бога.

Если это кто-то другой, то и правила эти не есть истина и их можно, и скорее нужно изменить…

Он с упорством искал ответ на этот вопрос в книгах, с давних лет людей мучил этот вопрос. Он читал Аристотеля, Платона, Сен-Симона, Фурье, Оуэна, Томаса Мора, Пьера Леру, да они все размышляли над этим и все приходили к выводу, что общество людей несовершенно и не справедливо, кто-то даже предлагал рецепты, но они были несбыточными мечтами или откровенной утопией.

На одной из лекций в павильоне в Летнем саду, к Николаю подошел импозантный мужчина во фраке и цилиндре на голове. Протянув руку, он представился Петр Бернгардович Струве, Я прослушал вашу лекцию молодой человек, и нашел её созвучной нашей общей работе. Время борцов одиночек закончилось, нужно выявлять единомышленников и организовываться в группы для эффективной борьбы, и выработки общих решений. Мы все в поиске создания лучшего общества, и вместе ищем пути для воплощения идеи всемирного равенства. Предлагаю вам примкнуть к нашей партийной группе Петроградского отдела РСДРП, наша организация совсем молодая, так сказать в периоде становления. И как я слышал, что вы занимаетесь журналистикой, мы собираемся организовать выпуск газеты ИСКРА в эмиграции, и могли бы сотрудничать с вами и в этой области.

Ну и если у вас есть такая возможность выехать за границу, я бы вам настойчиво рекомендовал. В России сейчас опасно заниматься политикой, много наших товарищей в тюрьмах и ссылках, поэтому полноценно заниматься нашим делом можно пока, к сожалению, только в эмиграции…

У Николая и самого мелькала мысль, чтобы ближе познакомиться с Великой Французской революцией, хорошо было бы, находится в сердце этой революции, в Париже….Эх а еще лучше побывать в Парижской библиотеке и прикоснуться к этой сокровищнице…

Но, самому отважиться на это путешествие, без поддержки семьи он не мог. Впереди предстоял трудный разговор с отцом…

Каждое лето, на каникулы Николай, приезжал к родителям на побывку. Он был привязан к своей семье, и проявлял теплые чувства к родителям.

Особенно он был дружен с отцом, он и внешне походил на него,

и усы, и бородку носил, подражая ему.

Сначала когда семья жила в Кузнецке, он добирался домой поездом, ему нравилось путешествовать, как и отцу, он с удовольствием слушал рассказы старшего Николая Николаевича о службе на железной дороге.

Ему всегда хотелось приезжать погостить не с пустыми руками,

но своих средств у молодого Николая еще не было, но на сэкономленные на питание деньги он умудрился купить заварной фарфоровый чайник для семейных чаепитий.

И теперь, когда семья собиралась в очередной раз побаловаться чайком, Надежда Лаврентьева разливая чай по чашкам, вспоминала. Как там наш Коленька, давно, что-то от него нет весточки…