Ладно, будешь печатать по ночам, окна закроем дерюжкой, что бы света не видать…
Батя, это еще не все, выдавил Николай,
Ладно, вали кулем до кучи, с тревогой ответил Николай Николаевич.
Мне в Париж нужно выехать… Куды, куды… Да заграницу во Францию,
Хочу доучится по специальности в университете ихнем, в Сорбоне…
Это куда Вас понесло, воны вы куда взлетели, до Парижу… Вот оно как…
Николай Николаевич даже присел на сундучок, ноги его стали
ватными… Столько навалилось в один день…
Деньги нужны, понятное дело, а кому же они не нужны. Но я еще деньги печатать не научился. Ладно, сын, подумаем… вот гонорар за листовки свои у своих товарищей заберешь, ну может аптечный лабаз в Кузнецке продам, все равно туда не наездишься, а Фридман похоже подворовывает…
Ты батя не переживай, мне обещали в их газете печататься, ИСКРА называется, лекции читать буду, работу буду искать… Мне бы на билет на дорогу, да на жилье, пока работу не найду…
А там, как обустроюсь, деньги верну, я не тать какой-то.
Ладно, по рукам, француз задрипанный, матери пока не говори, устроишься, напишешь…
ДОРОГАМИ РОБИСПЬЕРА
Вид с Эйфелевой башни открывался завораживающий, весь центр Парижа был, как на ладони. Блестели змейкой изгибы Сены, убегающей за Монмартр, красовался шпиль собора Франс Де Пари, а вон вдалеке красного кирпича тюрьма Бастилия, сердце революции…
Николай глубоко вдохнул воздух, не то что бы после Питера, его можно было чем-то удивить, и все же Париж вдохновлял. Гуляя по улицам он часто рисовал себе картины той первой революции. Вот Гаврош под обстрелами гвардейцев собирает патроны у баррикады. Вон группа французов с красным флагом поет Марсельезу. Вон Робеспьер и Дантон выступают с балкона перед возбужденной толпой.
Да жаль, что все закончилось гильотиной. Ну почему закончилось, они проложили дорогу, указали путь, республика, конституция, советы, организация партий и союзов, это же бесценный опыт, за которым мы и приехали сюда. Из искры возгорится пламя, вспомнил Николай девиз своей газеты…
Его часто печатали на страницах Искры, наравне с маститыми революционерами, что подыгрывало его самолюбию. Призрак коммунизма бродит по Европе, раздумывал Николай, но совсем скоро этот призрак доберется и до России.
Курсы в Сорбоне, дали Николаю, новый, неоценимый багаж знаний, а работа в библиотеке практический опыт. Николая интересовала систематизация мировых познаний, и книги, как хранилище этих знаний,
как устроена классификация каталогов в мировых библиотеках. Ведь в России тоже много периодических изданий и журналы и газеты. Издаются книги, но все это разрозненно, без надлежащего учета, и научной базы.
В России незначительная часть населения имеет доступ к просвещению, и нужно срочно сделать так чтобы знания стали общим достоянием. А для этого нужно, провести полную классификацию книжного богатства, и создавать повсюду библиотеки, от больших городов до маленьких селений, что бы как можно больше людей могли читать книги.
Без образованного населения, невозможно построить сильное государство, чтобы образовать население, нужны глобальные реформы образования, и образование должно стать всеобщим и доступным, сделать это можно на основе мировых и отечественных знаний, а для этого их нужно собрать и классифицировать по предметам, сферам, классам, и сделать это можно с помощью классификатора. Но зарубежные классификаторы громоздкие, не охватывающие некоторых сфер деятельности, и не очень-то подходят к российским реалиям. Но, кажется, я понял как это сделать, подумал про себя Николай…
Сегодня он дежурил в зале по приему книг, Парижская государственная библиотека поражала своим фондом и размерами.