Моё тело сотрясают тяжелые удары… Ребра, спина, голова… Но я не сдаюсь – я еще жив.

Сочувствовать можно всем живущим на планете, жалеть можно обо всём, но есть вещи, которые нельзя оправдывать, под видом слезливой истории.

Рената, если тебе от этого легче – я тебе сочувствую. Мне жаль, что тебе пришлось пережить ужас и унижение. Мне жаль, что я не смог тебе помочь. Мне жаль, что больше тебе не смогу помочь. Мне жаль, что не могу найти для тебя оправдания.

Дрожу. Взгляд прикован к орудию пыток в руках Ренаты. Я только сейчас смог в полной мере рассмотреть, что именно она держит в руках. Это не дубинка. Это электрошокер.

– Ты сказал мне нужна помощь, но я именно так закрываю свои гештальты!

Вот как…

Разряд!

Я раскрываю губы, из которых вырывается сдавленное кряхтение. у меня нет сил и дыхания орать, но как же… как же хочется. Я чувствую, как мое тело содрогается в конвульсиях. Мышцы натягиваются как нити, и одна за одной разрываются.

Перерыв.

Не могу двинуться. Тело онемело. Я не чувствую ни рук ни ног. Те, движения что делал на автомате больше мне не доступны. Не могу и пальцем пошевельнуть.

Разряд!

Крик, от которого закладывает уши.

Перерыв.

Несколько секунд отдышаться. Из моих губ течет что-то мокрое? Это кровь?

Разряд!

Горю изнутри. Сердце похоже перестает биться, или мне только кажется…?

Кровавый туман перед глазами расстилается передо мной. Я уже вижу их лица… О, это Вика смеется? Она так редко-так редко смеется!

Перерыв.

«Нет, это не Вика».

Судорожно вталкиваю в глотку короткие вздохи. Застыл. Тело меня не слушается. Я вялым, слабо понимающим взглядом стараюсь разглядеть хоть что-нибудь. Вижу расплывшиеся очертания лица – она склонилась надо мной, сквозь пелену тумана, я замечаю садистскую ухмылку.

«Чудовище!»

– … Проси прощения! – слышу я отдаленный приказ. Странно, как будто под водой нахожусь.

«Да. Я виноват».

Меня хватают за волосы и оттягивают вверх. Достиг пика, когда боль застилает прочие чувства. Она теперь со мной останется на всю жизнь, идя рука об руку.

На моё лицо обрушиваются многочисленные удары тяжелой дубинки. Голова, как тряпичная, мотается из стороны в сторону, кровь смешанная со слюной брызжет из моего рта.

«Неужто не суждено мне увидеть рассветного неба? Нежных лучей закатного солнца над бескрайними высотками моего города?

А я ведь столько всего хочу сделать! Мне надо доучиться – остался всего годик! Один год – и я бы наконец бросил подработку, устроился бы в какую-нибудь крутейшую фирму айтишником… Деньгами бы обзавелся! Я бы мог открыть Вике лучшее будущее. Будущее и настоящее, которое мое солнышко заслуживает! Она ведь такая смышленая и талантливая девочка! Мы бы справились вместе… Может и Элина приняла бы меня за равного себе! Я смог бы предстать перед ней самодостаточным мужчиной, а не мальчиком, что «так и не смог оторваться от юродивой мамочки», которым она меня воспринимала!

Я хочу увидеть свадьбу Нюты и Егора – подумать только вы ведь вместе шесть лет со школьной скамьи! Я вживую видел, как вы старательно и тернисто выстраивали свою любовь, от которой захватывало дух. Егор мне уже показывал кольцо, которое купил Ане… Из красного золота с ручной резьбой, а в центре кажется был яркий сверкающий алмаз. Такой же ослепительный в свете солнца и изящный, как и сама Нюта. Егор, как же чертовски тебе повезло с будущей женой!

Я помню, как ты мне говорил несвойственным тебе серьезным тоном: «Раз у меня нет родичей – поведешь меня ты под венец хули!» – и хлопнул меня по плечу. Знал ли ты, сколь важными для меня звучат твои слова? Естественно знал, иначе бы не говорил так.