– Нет! – рявкнул я.

– В чём дело? – она поднимает на меня тяжелый вопросительный взгляд: – Когда ты бредил – не возникал.

– Но сейчас не брежу, и я попросил развязать веревки, чтобы я сам смог…

– Но я не намерена тебя развязывать, – отстраняясь от меня, отвечает мне Алма ленивым тягучим тоном: – Так что приучайся ходить к лотку так.

Как бы по-адекватнее это выразить? Я, мягко говоря, поражён! То есть у меня вообще нет подходящих адекватных, человеческих слов для описания данной ситуации. «Ходить в лоток»? Я, блять, кот что ли? Или ты извращенка, что ловит кайф от мочеиспускания?

О, Господи! Каждый раз, когда я думаю, что хуже некуда, происходит противоположное. Эта женщина умеет удивлять. в самом худшем смысле!

Перевожу неодобрительный взгляд на судно, а потом вновь на женщину, которая в этот момент полоскала полотенце в воде.

– Я сам доковыляю, спасибо, – произношу я, изо всех сил стараясь скрыть язвительность в голосе.

– Занятно поглядеть на это, – обыденно произносит Алма, с кривой ухмылкой.

Цирк уродов.

Я кривлю губы, внезапно ощутив, как Алма приподнимает мои руки и проводит мокрой тряпкой, обтирая мою грудь.

Только на обтирание это не похоже… она массирует меня. Круговые движения шероховатого мизинца на моем соске заставили меня вздрогнуть. Я сглотнул слюну. Сердце вновь чечетку отбивает – сука, как же не комфортно, а!

Ох, если бы это только была Элина… или Нюта… да хоть Егор! Но не эта похотливая стареющая змея! Ситуация такова, что я всегда предпочитал женщин старше меня… Но не в этот раз – Алме я бы дал лет сорок-сорок пять, но даже без учета того, что она психопатичная преступница с сексуальным расстройством, я бы никогда в жизни не позволил женщине, подобной ей, дотронуться до себя!

Её прикосновения сводят меня с ума, я бы еще тысячу раз обтерся этим полотенцем, дабы смыть эти холодные обжигающие прикосновения коротких крючковатых пальцев. Эти полуинтимные массирования неимоверно раздражают! Она намерено измывается надо мной, лапает своими ручонками мой торс, проходя по выпирающим мышцам живота. Со стороны вроде как кажется, ну обтирает раненого, что тут такого…? Но если бы не её томный взгляд, с закатывающимися зрачками под веки. Если бы не её руки, которые без конца блуждают по моему телу…

– Пожалуйста, не делайте так, – не выдерживаю, говоря с выдохом. а сам дергаюсь в бок, отстраняясь. Гляжу в сторону, чтобы не видеть её взгляда. Я не понимаю, мне или жарко, или холодно.

– Возбудился? – спрашивает она флегматично.

Ошарашено гляжу на неё, округлив глаза. Так хочется спросить: «Ты совсем долбанутая?»

– Нет, – глухо отвечаю я, сдерживая свой порыв огрызнуться.

Да рядом с тобой сморщится и никогда не встанет уже!

– Тогда лежи смирно, – отчеканивает она.

Эта женщина вызывает во мне самые гнусные злобные эмоции, на которые, как я ранее думал, не способен. Её хочется придушить обеими руками.

Приходится терпеть. Лежать, не двигаясь, стараясь абстрагироваться от этих гадких прикосновений.

Экзекуция длится целую вечность. Удивлен, как она мне в штаны не залезла! Я облегченно выдохнул, как только она отодвигает от себя ведро с тряпкой. Первый этап закончен.

Замечаю, как берет в руку чашку из подноса, а сама придвигается ко мне ближе.

– Что это? – спрашиваю я, морщась от неприятного запаха.

– Лекарство.

– Что за лекарство? – хмурюсь я, отпрянув шеей назад.

– Лекарство, благодаря которому ты сейчас в сознании и можешь двигаться, – поясняет она, замерев с чашкой в руке.

Замечаю, как уголки её губ тянутся вниз. Взгляд и без того черных глаз темнеет, словно она уходит куда-то в себя.