Кассандра почувствовала, как по спине пробежал легкий холодок, несмотря на комфортную температуру в кабинете. Слова Фабиана, облеченные в столь мягкую и респектабельную форму, несли в себе какой-то скрытый, тревожный подтекст.

«Вы предлагаете более… глубокое терапевтическое воздействие?» – осторожно спросила она.

«Именно! Глубокое, но деликатное, – Фабиан улыбнулся так, словно делился с ней величайшей тайной. – Я подумал о создании не просто среды, а целой серии взаимосвязанных нарративов. Персонализированных историй, в которых пользователь будет не просто наблюдателем или решателем задач, а главным действующим лицом. Историй, которые будут неуловимо подводить его к… правильным выводам. К осознанию ценности порядка, стабильности, коллективного блага».

Он помолчал, глядя на нее в упор. «Это сверхсекретный проект, Кассандра. Уровень допуска – нулевой. Мы не можем позволить себе даже малейшей утечки. Но я верю, что именно вы, с вашим талантом и вашей… преданностью делу, способны реализовать столь амбициозную задачу. Речь идет о создании инструмента, который позволит нам не просто контролировать, но… исцелять самые основы деструктивного индивидуализма».

Кассандра сделала маленький глоток из чашки. Напиток был чуть сладковатым, с пряным послевкусием. «Исцелять основы деструктивного индивидуализма», – повторила она про себя. Звучало красиво. И страшно.

«Это… очень ответственная задача, Директор», – произнесла она вслух.

«Именно поэтому я предлагаю ее вам, Кассандра, – Фабиан снова улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой. – Подумайте над этим. Не торопитесь. Но знайте, что Корпорация высоко оценит ваши усилия. Очень высоко».

Предложение, от которого не просто неудобно отказаться. Предложение, которое звучало как приказ, облеченный в самую изысканную форму. Кассандра понимала это. И понимала, что выбора у нее, по сути, нет.

Глава 5. Синтезированное Общество

Ежеквартальный корпоративный прием «Единство Целей» проходил в Центральном Атриуме «КорпСиндиката» – гигантском пространстве под куполом из фотохромного стекла, которое сейчас, с наступлением вечера, имитировало звездное небо. Разумеется, не то настоящее, давно скрытое за пеленой выбросов, а идеализированную его версию – с четко очерченными созвездиями и без единого метеорита или спутника, нарушающего безупречную гармонию. Сотни сотрудников, от глав департаментов до рядовых аналитиков «третьего уровня», плавно перемещались по залу, держа в руках бокалы с искрящейся синтезированной водой или слабоалкогольным «социальным лубрикантом» – напитком, разработанным для облегчения коммуникации и снятия «излишнего производственного напряжения».

Кассандра не любила эти мероприятия. Они были обязательной частью корпоративной культуры, демонстрацией «сплоченности и общего вектора развития», как гласили внутренние циркуляры. Для нее же это было очередное испытание, требующее надеть маску приветливого профессионала и вести бессмысленные, заранее запрограммированные беседы.

Она стояла у одной из колонн, облицованных светящимся ониксом, и делала вид, что с интересом разглядывает голографическую инсталляцию, изображающую спираль ДНК, плавно перетекающую в логотип «КорпСиндиката». В руке она держала бокал с водой, к которой не притрагивалась. Вокруг нее клубилось многоголосье – приглушенный гул голосов, смех, звон бокалов. Все это напоминало хорошо отлаженный механизм, где каждая деталь знала свою функцию.

«Кассандра! Какая приятная встреча!» К ней подошел Маркус Бренер, начальник смежного отдела, занимающегося разработкой нейроинтерфейсов. Его лицо, как всегда, выражало энтузиазм, граничащий с экзальтацией. «Ваш последний проект, «Оазис Забвения», – это просто… тектонический сдвиг в иммерсивных технологиях! Мои ребята до сих пор под впечатлением от вашей презентации. Индекс пользовательского удовлетворения, я слышал, бьет все рекорды?»