Работая над текущим проектом «Гипнос», она получила доступ к обширным библиотекам данных, касающихся предыдущих «терапевтических» программ, классификаторов поведенческих аномалий, протоколов безопасности различных уровней. Это было ее поле деятельности. И она начала свою тихую, почти невидимую охоту.

Она составляла сложные, многоуровневые поисковые запросы, маскируя их под рутинную работу. Искала не ключевые слова «Омега» или «нейтрализация» – это было бы слишком очевидно. Вместо этого она сосредоточилась на поиске нетипичных маркеров доступа, необъяснимых перераспределений ресурсов, файлов с аномально высоким уровнем шифрования, не соответствующих их заявленному содержанию. Она анализировала логи системных обновлений, пытаясь найти следы того сбоя, который на мгновение открыл ей доступ к корневому каталогу.

Это была кропотливая работа, требующая предельной концентрации и осторожности. Каждая команда, каждый запрос должны были выглядеть как часть ее обычных обязанностей. Она работала по ночам, когда корпоративная сеть была менее загружена, а бдительность системных администраторов (если таковые еще существовали в полностью автоматизированном мире «КорпСиндиката») была минимальной. Ее квартира, некогда бывшая убежищем порядка, превратилась в штаб тайной операции. Стены все так же показывали умиротворяющие пейзажи, но воздух, казалось, был наэлектризован ее напряженными мыслями.

Несколько раз ее запросы наталкивались на системные предупреждения о «доступе к данным с ограниченной релевантностью» или «попытке выполнения неоптимальной операции». Каждый раз у нее внутри все холодело, но она тут же отступала, меняла тактику, заметала следы.

Проходили дни, превращаясь в недели. Ее «Индекс Гражданского Доверия» продолжал медленно снижаться, но пока держался выше критической отметки. Усталость накапливалась, темные круги под глазами становились все заметнее, но она упорно продолжала поиски.

И однажды, просматривая архивные логи одного из давно списанных серверов, который использовался для хранения временных файлов проектов десятилетней давности, она наткнулась на нечто странное. Короткий фрагмент кода, закомментированный и помеченный как «экспериментальный модуль фильтрации – проект «Лета». В самом коде несколько раз встречалась последовательность символов, которая показалась Кассандре смутно знакомой. Она прогнала ее через декомпилятор и сравнила с тем единственным, что успела запомнить от маркера файла «Омега» – не названием, а частью его цифровой сигнатуры.

Совпадение было неполным, но слишком значительным, чтобы быть случайностью. Проект «Лета». Река забвения в древнегреческой мифологии. Что это был за проект? И как он мог быть связан с «Омегой»?

Фрагмент кода был поврежден и не давал полного представления о его функциях. Но Кассандра поняла, что это первая реальная ниточка. Призрачный маркер, который она так долго искала. И эта ниточка вела в прошлое, в те времена, когда система контроля, возможно, еще не была такой всеобъемлющей, а ее методы – такими «окончательными».

Надежда, слабая и трепетная, смешанная с еще большим страхом, шевельнулась в ее душе. Она еще не знала, куда приведет ее этот след, но отступать было уже поздно.

Глава 13. Шепот из Сети

Проект «Лета». Это название стало для Кассандры новой навязчивой идеей, вытеснив на время даже зловещий маркер «Омега». Она чувствовала, что эти два элемента – прошлое и настоящее системы подавления – неразрывно связаны. Но как? Информации о «Лете» в открытых и даже условно-доступных архивах практически не было, словно кто-то очень тщательно вычистил все упоминания. Лишь несколько случайных ссылок в старых технических регламентах, не дающих никакого представления о сути проекта.