Впрочем, я все же лукавила: иногда меня беспокоили темные, полные смутной тоски и страха сны, после которых я просыпалась в холодном поту и с дрожью во всем теле. Мне хотелось обсудить их с Эриком, спросить, видит ли он то же самое – но я была уверена, что нас подслушивают, и не хотела давать нашим надзирателям лишнюю пищу для размышлений. Вдруг эта информация обернется против нас?

Надо сказать, обращались с нами подчеркнуто вежливо и доброжелательно, и о нашем положении пленников говорило разве что постоянное присутствие вооруженной охраны. Ну, если не принимать в расчет то, что после процедур мы снова возвращались под замок.

А однажды, когда у меня в очередной раз брали кровь на анализы, в медотсек вошел очень необычный мужчина. Светловолосый, худощавый, он походил бы на землянина, если бы не слишком яркие зеленые глаза, взгляд которых просвечивал почище любого сканера. На нем не было халата – лишь серебристо-серый форменный костюм из брюк и лонгслива с голографической нашивкой на рукаве, которую я уже видела у охранников.

– Эмблема корабля, – пояснил незнакомец негромким приятным голосом, остановившись у моего кресла. Похоже, я слишком явно рассматривала его одежду. – Красивая, правда?

Я кивнула: сочетание темно-синего фона и серебристого рисунка, изображающего женщину с многолучевой звездой в поднятой руке, действительно смотрелось красиво. По краям эмблемы затейливой вязью вилась надпись «Сантара», и я уже почти решилась спросить, что означает это название, когда мужчина вновь заговорил.

– Меня зовут Эйт. А ты – Вера, если я правильно запомнил?

Я снова ограничилась кивком. Тонкие губы Эйта тронула легкая улыбка.

– Я бы хотел кое-что проверить, Вера. Не волнуйся, это не больно. Просто посиди неподвижно пару минут, хорошо?

– Ладно, – неуверенно пожала я плечами. После того, как из моей вены выкачали – хоть и очень аккуратно – несколько пробирок крови, я уже ничего не боялась.

Эйт медленно поднял руки и принялся водить ладонями вдоль моего тела от макушки до пяток, не касаясь его. Я с интересом наблюдала за его манипуляциями. Он тут кто-то вроде экстрасенса, что ли? Покосилась на стоящую поодаль Ллайну – ее лицо хранило самое серьезное выражение. Что ж, значит, в происходящем был какой-то, непонятный мне, смысл.

Наконец мужчина убрал руки и, задумчиво хмыкнув, отстранился.

– Ты не будешь против, если я к тебе прикоснусь? – спросил он после недолгого молчания.

– Смотря где, – настороженно ответила я.

Эйт усмехнулся.

– Мне вполне хватит твоей ладони.

Его глаза, оказавшиеся совсем близко, вдруг мягко засветились, и я замерла под их немигающим взглядом, как загипнотизированная. Ладонь Эйта накрыла мою, прижав ее к подлокотнику кресла, обдала кожу легким щекочущим теплом – будто летним солнцем пригрела.

– Что ты чувствуешь? – поинтересовался Эйт, чуть сжав пальцы. – Дискомфорт, боль?

– Наоборот, – пробормотала я завороженно. – Это что, какая-то... магия?

– Ну, можно и так сказать. – Он вдруг рассмеялся и, убрав руку, выпрямился. Кивнул подошедшей к нам Ллайне: – Все в порядке. Ничего необычного я в ней не вижу. Тьма пока спит.

– Когда она проявится? – Ллайна, казалось, немного расслабилась.

Эйт скользнул по моему лицу изучающим взглядом. Свечение в его глазах постепенно угасло, и я испытала невыразимое облегчение, вновь обретя ясность мысли и волю. С сознания словно спали оковы колдовских чар.

– Трудно сказать. Но опасный период в любом случае миновал. Думаю, пора ей присоединиться к остальным.

– И наконец все узнать, – добавила я, начиная злиться оттого, что они обсуждают меня, как какой-то неодушевленный предмет.