Знать бы еще, почему Тьма выбрала меня и Эрика. Ведь только нам двоим удалось открыть злополучную шкатулку... Было ли это случайностью?

Сомневаюсь.

Закрыв лицо ладонями, я застонала и бессильно повалилась на бок. Больше всего мне сейчас хотелось оказаться дома, обнять маму и младшего брата, потрепать по загривку кошку Рысю и посмеяться вместе с ними над своим ночным кошмаром, который мог бы послужить сюжетом какого-нибудь фантастического романа. Но, увы, все происходящее со мной, если верить органам чувств, было вполне реально. И неизвестно, увижу ли я еще когда-нибудь родных, да и выживу ли вообще. Эта Тьма, что проникла внутрь моего тела и затаилась там, похоже, может убить меня в любой момент... Или сделать еще что похуже. Ведь говорила же Ллайна о каких-то... изменениях.

Я сглотнула, невольно вспомнив кадры из любимого мной когда-то «Чужого». Что, если Тьма, о которой я по-прежнему ничего не знаю, растет во мне, подобно чудовищному паразиту, и однажды захочет вырваться наружу?

«Нет, – мысленно возразил внутренний голос. – В этом случае тебя бы убили сразу – или держали в совершенно иных условиях».

Но доводы разума меня не слишком успокоили. Было страшно и одиноко. Почему нас с Эриком разделили? Чтобы мы не навредили друг другу в случае чего? Окажись он тут, рядом, мне стало бы гораздо легче... Но нет – как и я, он проснется в полном одиночестве и, выслушав Ллайну, тоже будет терзаться вопросами, на которые не получит ответов. По крайней мере, пока.

И все же мысль о том, что Эрик выжил и находится в соседней комнате, отделенной от моей лишь перегородкой из меняющего прозрачность стекла, немного утешала. Когда этот... карантин закончится, нам, возможно, позволят общаться – единственным землянам на инопланетном звездолете, уносящемся неведомо куда.

Или не единственным?

Одни вопросы неизбежно рождали другие, и это изматывало. Спать не хотелось, еду еще не принесли, и, поколебавшись, я решила тщательнее осмотреть свою комнату, а после принять душ. Оставалось лишь надеяться, что в отведенном под туалет и ванную уголке нет никаких скрытых камер видеонаблюдения.

Зло смахнув повисшие на ресницах слезы, я пообещала себе, что сделаю все возможное, чтобы выбраться из этой передряги и вернуться домой. Но сначала следовало понять, с чем – и с кем – мы вообще имеем дело.

А для этого надо попытаться разговорить золотоволосую Ллайну.

2. Глава 2. Удар молнии

На карантине нас с Эриком продержали около двух недель. Общаться мы могли лишь через стену в те несколько часов в день, когда ее оставляли прозрачной, но нам хватало и этого. Сидя друг напротив друга прямо на полу по обе стороны кристально прозрачной перегородки, мы разговаривали, обсуждали случившееся, строили предположения и вспоминали жизнь, к которой, похоже, нам обоим не было возврата. Жизнь до встречи с Тьмой...

– Зря я не послушал тебя и открыл эту чертову шкатулку, – мрачно повторял Эрик, и я не менее мрачно возражала:

– Мы открыли ее вместе. И ты ни в чем не виноват. Ты же не знал, что находится внутри...

– Мне следовало быть осторожнее. Сразу было ясно, что с той гробницей что-то не так...

Наши ладони прижимались к прохладной поверхности стены, пытаясь коснуться друг друга, и на какие-то доли секунды мне казалось, что я ощущаю тепло кожи Эрика.

С Ллайной и ее коллегами, такого же иномирного вида существами, называвшими себя энорианцами, мы виделись почти ежедневно во время обследований. Сначала в медотсек выводили меня, а после, когда я возвращалась в свою комнату, – Эрика. Нас сканировали какими-то мудреными приборами, заставляли проходить странные психологические тесты, расспрашивали об ощущениях. И каждый раз, отвечая, что ничего особенного или необычного за собой не замечаю, я ловила на себе все тот же пытливо-недоверчивый взгляд Ллайны.