– Умеешь ты порадовать экипаж, – ядовито заметила Керда.

Но Джемма хмуро кивнула и уточнила:

– А откуда взялось это «послезавтра»?

– По прогнозам Тукса, качество связи уже будет достаточным для передачи голоса. Попробуем поговорить с ними.

– Капитан корабля «Звездный-13» запрашивает сеанс связи у станции «Тритон-2». Прошу, ответьте нам. Прием.

– Странно, Эйс. Автоматические линии давно уже связались, а люди не отвечают. Там вообще кто-нибудь есть? – Джемма встревоженно посмотрела на Эйса.

– Нам остается только ждать. В крайнем случае попробуем пришвартовать на эту станцию челнок. Если получится – сами все разведаем.

– Но если…

Он сделал предупреждающий жест, и она умолкла.

– Тукс, прими команду.

– Слушаю, капитан!

– Тукс, передавай мой предыдущий запрос на станцию каждые пятнадцать минут. Можешь немного варьировать несущую частоту и плотность передачи. Попробуй различные способы модуляции и кодирования. Нам нужен их ответ.

– Понял, капитан. Выполняю.

* * *

Через долгие, слишком долгие три часа в рубке прозвучал звонкий девичий голос:

– Станция «Тритон-2» отвечает «Звездному-13». Официально приветствую первую вернувшуюся звездную экспедицию человечества! Ребята, вам все-таки удалось слетать и вернуться! Вы – герои! Земля будет гордиться вами. Буду рада принять вас на Станции, если это не помешает вашему графику полета. Давненько у нас тут никого не было. Отправляю на ваш пьютер расширенные данные по навигации. Жду вас в гости. Ликста Энгус, комендант станции «Тритон-2». Прием.

Ликста не могла найти себе места. Она уже давно перестала ждать, что сюда, на самые дальние задворки Солнечной системы, кто-нибудь прилетит. После распределения ей было абсолютно все равно, куда лететь – хоть к черту на рога, ведь рядом находился он, Сатори, светоч грез и смысл ее жизни. Ее сильный и нежный всепонимающий Сатори.

Она помнила все, каждую их секунду. Как опасливо они тогда вместе сюда вселялись, как осваивали эту огромную станцию, вживались в нее. Как учились управлять сервомеханизмами до такой степени, чтобы чувствовать их, как свои руки. Как дурачились, пели песни, классифицировали звезды – ведь здесь Солнце совсем не мешает астрономическим наблюдениям, да его и не видно толком.

Как однажды они серьезно отравились и с трудом выжили, но никак не могли найти причину. А в итоге все оказалось очень просто: в одной из трубок для подачи рециркулированной воды завелась странная плесень, а аналитическая аппаратура ее проглядела. Не могло ее там быть, неоткуда ей взяться, но она была. Жутко токсичная, смертоносная и совершенно неуловимая. Пока они с Сатори не придумали бактомаркер.

Откуда взялась эта зараза – тоже вопрос. Уж больно нетипичное было у нее строение относительно всех известных земных организмов. Сатори предположил, что изначально в гидропонном саду у них произошла мутация. И они действительно нашли следы похожих организмов на одной из стенок. Тогда решили, что виной всему космическое излучение. Здесь его не отклоняет солнечный ветер – значит, мутаций будет больше обычного. Переписали на пару очень многие защитные и аналитические комплексы на станции. Сатори при этом удивлялся, какие необычные решения предлагает Ликста, радовался, когда все заработало как надо. А она купалась в его одобрении и тайком наслаждалась волнами его эмпатии.

Сатори был для нее всем. Неутомимым на выдумки компаньоном и преданным другом, смешливым и серьезным. Верным мужем, мудрым отцом и любящим сыном одновременно. Ее несокрушимым маяком в море долгой и такой изолированной жизни на самом краю. А потом его не стало. И Станция, это чудо техники и их маленькая вселенная, превратилась просто в железный ящик. Одинокое прибежище отчаяния.