И вот на пике моего жизненного тонуса раздался телефонный звонок:

– Алло, здравствуйте, Икар. Это программа «Давай поженимся».

Ещё в первый год своего переезда я, как и положено каждому «покорителю» Москвы, посещал всевозможные кастинги. И благодаря своей провинциальной чёлке и готовности на любые эксперименты сразу запомнился режиссёрам. С тех пор стабильно раз квартал я играл подлецов, обманщиков и спившихся футболистов в ток-шоу для бабушек и домохозяек. Я был истцом, ответчиком, мебелью. За съёмки платили 2000–3000 рублей. Однажды для канала «Че» меня заживо закапывали в свежевырытую яму с голодными дождевыми червями. Позже я узнал, что многие телезрители верят в правдивость этих «ТВ-судов». Как-то мне написала старая знакомая из Сибири:

– Икар, ты что, опять развёлся? И зачем ты это сделал через телевидение? Фу, как некрасиво, выносить сор из избы! – и отписалась от меня в соцсетях.

«Кажется, кому-то нужно выносить сор из головы», – подумал я.

Были и другие высказывания, полные искреннего удивления, от людей, которых я ошибочно считал разумными:

«А что, ваш сын правда японец?»

«Зачем ты ограбил магазин нижнего белья? Тебя же посадят!»

«Ты правда потомок Ивана Грозного?»

или

«Я всегда знала, что в прошлой жизни ты был собакой».

Я отнёсся к этому философски, как к плате за растущую популярность.

В ту жаркую пору я и отправил заявку на «Давай поженимся». И, разумеется, давно про это забыл. Однако мой час всё-таки пробил. Спустя несколько лет все кармические пути сошлись воедино. Я уже предвкушал, как Василиса Володина скажет на всю страну:

– Луна в третьем доме, Икар, а это значит, что завтра вы проснётесь знаменитым.

И тут в кадре появляюсь я. С гитарой и сразу в свадебном костюме.

Невеста, Мисс Горячее-бикини-всех-пляжей-Москвы-2018, при виде меня теряет сознание, а её пышные груди колышутся в такт моим дерзким гитарным аккордам. Роза Сябитова встаёт на одно колено и просит стать её зятем. А Лариса Гузеева уступает мне место ведущего. На следующий день мне предлагают главные роли в телесериалах, Виктор Дробыш уговаривает меня заключить с ним контракт, а в правительстве Москвы для меня освобождается кресло заместителя мэра по культуре.

«Ты всё это заслужил, Икар», – говорил я себе, когда ехал в Останкино на съёмки. Моя рука трепетно сжимала алую розу.

В гримёрке меня слегка припудрили и познакомили с остальными участниками. Невеста была скрыта от глаз до самого начала съёмки («Внимание, вам достаётся кот в мешке!»). Все пришли с группами поддержки, и только я был в гордом одиночестве. Вскоре мой администратор Володя (к каждому герою был приставлен личный админ) отвёл меня в сторонку для финальных установок:

– Почему ты пришёл один? – он смотрел на меня как на кусок… пластилина, из которого нужно срочно слепить то, что требуется для шоу.

– Да мне некого особо звать, – оправдался я.

– Ублюдок, – негромко выругался он.

– Что, простите?

– Обидно, говорю. Ладно, слушай внимательно и запоминай. В комнате жениха ты будешь слышать мой голос. Я буду говорить тебе, что и когда делать. Да, вот ещё что, подпиши контракт. Тебе за съёмку заплатят. Совсем немного, но по закону мы обязаны.

– Сколько?

– Тыщи три.

Последняя новость меня особенно обрадовала, и я направился в свою комнату жениха. Моими конкурентами были молодой грузинский бизнесмен и московский ювелир. Смутные догадки об отведённой мне роли на этом празднике жизни заползли в мой кишечник. Но как говорила мне когда-то педагог по вокалу:

– Икар, ты можешь всех вертеть на своей харизме.