Неожиданно раздался низкий, утробный рык, но вызвал он лишь гортанный смех мужчин. Анитиэль замолкла на полуслове, а с противоположной стороны костра уже разгорался ожесточённый спор.

– Не рычат так демоны! Может, виверна какая-нибудь недобитая или мантикора в предсмертном хрипе, – категорично высказался сэр Мэлвик.

– А тебе почём знать, как демоны рычат?

Рыцарь повернул к собеседникам правую щёку, демонстрируя огромный шрам, и гордо заявил:

– Уж поверь, мне известно, на что способен твой брат.

Не знаю, как Руфус, но лично у меня не осталось сомнений, что этот отважный воин повидал в своей жизни многое: и издыхающих мантикор, и живых демонов.

В дебаты встрял Пино. Приятель считал себя экспертом по части обитателей мира Демонургии. Правда, единственным демоном, которого он видел живьём, был Руфус, зато общение это было тесным.

Троица остервенело заспорила.

– У моего шурина тоже как-то зверушка дикая была, – вставил слово гном, облизывая миску. – Опасная бестия. И приручил же, паршивец! Так она также рычала. Без души, что ли.

– Точно! Эрлах, прямо с языка снял. Бездушно рычишь, приятель! – это Мэл уже злющему Руфусу сообщил.

– Демон не зверушка. Его нельзя приручить! – И что странно, эльф тёмный, а цвет лица красный и глаза полыхают потусторонним светом.

– А я считаю так, раз ты провёл много лет вдали от своего племени, то и рычать по-настоящему разучился.

– Очеловечился! – добил Эрлах.

Адепты откровенно потешались над моим другом, а тот чуть не плача доказывал, что если сон и человеческая еда вошли в число его дурных привычек, то это ещё не значит, что он перестал быть тем, кто есть.

Пино тем временем переметнулся на сторону рыцарей:

– А знаете, если эта демоническая оторва когда-нибудь женится не на демонессе, я этому даже не удивлюсь.

Потеряв последнюю поддержку в лице рыжебородого приятеля, Руфус обиженно фыркнул и отвернулся от компании смеющихся мужчин.

– Вот сожру вас на завтрак, тогда посмотрим, кто очеловечился! – донеслось недовольное бурчание.

У Анитиэль глаза расширились от ужаса.

– Это он так шутит, – поспешила заверить девушку.

Та слабо улыбнулась и непроизвольно обняла себя за плечи. Видимо, не поверила.

– Несварение желудка заработаешь, – даже не подумал пугаться Мэл.

– После курятины человечина не ахти пойдёт, – поддел Пино.

– Чтоб вас Аникус к себе в гарем прибрал! – окончательно психанул демон и с гордо поднятой головой направился ко мне за поддержкой.

Анитиэль он сначала не заметил, а когда увидел её перепуганное личико, плотоядно раззявил пасть и облизнулся.

– Руфус! – тут же укорила шутника.

– А шо такого? – По мере приближения ручная зараза трансформировалась в чёрную пантеру. – Ты слышала, что эти мирзати говорили обо мне? – тут же начала жаловаться пантера. – Видишь ли, недостаточно я устрашающ!

– Да-да! – донеслось от Пино. – И сладкое жрать пора прекращать, а то совсем разжирел.

– Это мышцы! – рявкнул оскорблённый демон. Он завалился рядом так, что эльфийка оказалась как раз напротив его симпатичной мордашки. – Здравствуй, Анитиэль. Что-то давно мы с тобой не общались.

Из-за спора друг был взвинчен, и искал на кого бы вызвериться. Надо отдать должное, девушка страха не показала.

– С прошлого раза, как мы виделись, ты немного изменился.

– Ну да, я демон! И что? Помнится, ты когда-то находила меня очень даже милым.

– У тебя тогда не было крыльев и рогов, и ростом ты был чуть пониже.

– Да ты расистка! – в притворном удивлении воскликнул Руфус. – А представь, что я немного подрос.

Анитиэль покачала головой и осуждающе изрекла:

– Ты не просто подрос. Ты демон! Мерзкое создание, которое совращает и губит невинные души. Демоны злые и… – она осеклась, напоровшись на пристальный взгляд немигающих красных глаз, и замолчала.