– И что было?

– Лестница, – сказал Великан. – Невидимая.

Свисала с облаков, как лента из тумана.

Я протянул руку – и дотронулся до ветра.

А потом начал подниматься.

Он замолк.

Все ждали. Даже дыхание затаив.

– Поднимался туда… где заканчивается ветер, – продолжил он. —

Там плыли облачные острова – как спящие киты.

А на одном из них жила стая птиц.

С телами, как у соколов. А с головами…

как у седых старцев.

– Птицы-старцы?.. – шепнула Золушка, приподнимаясь.

– Да. Они говорили стихами. Только стихами.

Одна из них посмотрела мне прямо в сердце.

И сказала:

«Ты ищешь силу – но сила в тишине,

Кто спешит вверх – споткнётся в глубине.

Узнай, зачем идёшь – и путь откроется сам.

А если не поймёшь… останешься там.»

Тишина снова вернулась.

Лёгкая. Уважительная. Как в храме.

– Я сел, – прошептал Великан. —

Долго сидел. Слушал облака.

И понял:

Я шёл не за чудесами.

Не за славой.

Я шёл…

Потому что сердце моё спрашивало: «А что ещё есть?» —

и не могло уснуть без ответа.

Он положил ладонь на грудь.

Потом – медленно, как будто открывая тайну, – достал из кармана крошечный камешек. Почти пылинку.

И тот засветился.

Тихо, как светлячок.

Тёпло, как мамины ладони в детстве.