Мои преимущества – редкая опасная работа и парусник, пусть и не в собственности. Вдруг, у Томочки не было ещё ребят из разведки? А вдруг вообще ни каких не было? Я себе льщу, но определённо, таких как Поллукс точно не было. И надо всё-таки себя одёргивать.

Привык с одними и теми же людьми общаться месяцами. Здесь, на Альфе, люди не такие, как в нашем коллективе. Сварены мы вместе дуговой сваркой и шутки наши не для советского человека. Надо сдерживаться в обществе малознакомых людей. Повторяю себе это уже пару лет. Пару десятков лет… Надо было раньше начать, а то, ждут меня теперь новые впечатления: в портовом отделении милиции не был ни разу.

За что милиционер меня оформлять будет? Пошумел на таможне – бывает. Штраф две копейки и письмо в Комитет. «Ай-яй-яй!» – скажет мне Командир корабля и пальчиком погрозит.

Сижу на холодном пластиковом табурете и смотрю мимо капитана. На стене тускло мерцает голограмма с изображением доброго милиционера. Он указывает на меня пальцем и проговаривает бегущую строку: «А ты написал чистосердечное признание?».

Вспомнил «принцип чайки». В вольном переводе он гласит: «Если что-то показалось на горизонте, то убедись, что это не задница, прежде чем она настигнет тебя и сядет на голову». В данном случае на горизонте что-то непонятное. Однако риск того, что оно всё же превратится в задницу, может возрасти, если я не предложу сотруднику органов материальные блага.

Я никогда этого не делал и ещё не запятнал честь разведчика взяткой. Только «фейр трейд» – только честный обмен.

– Товарищ Капитан, разрешите вопрос?

– Валяй, – не отводя глаз от планшета с протоколом и чуть пошевелив своими усами, ответил страж порядка.

– Возможно, я ошибаюсь, но когда-то был у вас начальник смены, лейтенант Смит. Джон Смит.

Капитан оторвался от планшета и посмотрел на меня. От этого взгляда у меня кольнуло в затылке, а по спине пробежали мурашки. Ещё немного и мне не хватило бы воздуха, и имплант включился бы, давая понять капитану, что я очень сильно занервничал и перепугался. Спасибо, техника у меня на гортани отказалась реагировать на скачёк пульса. В тот раз обошлось.

Упоминание человека по фамилии Смит в присутствии сотрудников внутренних дел может привести к долгому разговору под видеозапись. Это было крайне интересное знакомство для честного советского гражданина. «Смит» – это так называемый «пароль контрабандиста». Только этот пароль используется для таможни, но не для милиции.

– Вы ошибаетесь, гражданин Уксунйоки. На таможне был ваш товарищ Смит, а у нас был наш товарищ Ковальский, майор Ковальский. В чём ваш вопрос?

А вот «Ковальский» – это пароль для милиции. За это знакомство работники правопорядка так же могут спросить. Однако упоминание любого из этих паролей было сигналом для людей в погонах, что у гражданина есть что-то ценное для честного обмена.

– Несколько лет назад нынешний начальник смены, Квинт, помог мне передать гостинцы для моего товарища Смита от его родственников с колонии на Веге. Поскольку наш основной корабль приписан к порту в той звёздной системе, мне довелось там побывать и встретиться с роднёй Джона. Однако в этом году я не видел товарища Смита. Возможно, это не его смена?

Капитан снова глянул на меня острым и проницательным взглядом. В системе Веги нет постоянных населённых колоний, а есть только большой космопорт с несколькими тысячами работников верфи полного цикла. То есть, и астероиды плавили, и сталь для корпусов отливали, и – главное – занимались крупноузловой сборкой различных судов для нужд разведки и некоторых смежных артелей. Правда, до собственных сборочных линий двигателей, систем жизнеобеспечения и, тем более, реакторов – дело вряд ли дойдёт. Комитету Совет министров запретил подобные вольности после неудачной попытки запуска двигателя на гидразине.