Едва вылезаю из воды, на голое плечо привычно опускается элементаль, впивается когтями. Ещё один предмет ворчаний нянюшки — «зачем тебе» да «что удумал». А вот надо, правда? Чешу орлана под шейкой, тот всем своим видом демонстрирует, что он не какой-то там кот, а птица вольная и к ласкам не склонная. И леший с ним.

Пока ем, он тоже ест, крови моей набирается. Растёт. Но едва появляются служанки, решает гордо улететь в соседнюю комнату. Не любит, когда женщины подозрительно косятся на изогнутый клюв.

Служанки смущённо поглядывают на мою грудь и лёгкие домашние брюки, пока потираю следы орлана на плече. Ухожу в спальню надеть исподнее. Я бы и дальше сам, но в этой куче одёжек леший ногу сломит! Да и не положено по статусу, как любит напоминать Нелли. Иногда мне кажется, она просто рада любому поводу хоть кого-то ко мне подослать. Боится, что совсем одичаю.

Прислужницы помогают облачиться в камзол, уложить волосы и навести прочий блеск под неусыпным надзором няни. Наконец, заметив, что огонь трещит громче обычного да люстра нервно позвякивает, меня оставляют в покое. Девушки, конечно, не няня. От неё так просто не отвяжешься.

Спешу встрепать укладку, ненавижу зализанных. Нелли качает головой, но не ругается. Ей так тоже больше нравится, видать.

— Возьми сдерживающий перстень и два обода, — говорит тихо.

— Вот ещё! — возмущаюсь. — Одного хватит, отцовские запасы не безграничны, а сам я пока создавать не могу.

— А перстень, — нянюшка непреклонно поглядывает в сторону экспериментариума.

— Не хочу я силы узлом завязывать, глядишь, пригодятся! — решительно иду к выходу.

— Может, и пригодились бы, кабы вы с ними управляться могли.

— Рена поблагодари, — злюсь, останавливаюсь.

— Плохому танцору... — долетает из угла.

Разворачиваюсь, хватаю неубранный бокал, запускаю в то место, в котором только что дух обозначился. Ему-то ничего не сделается, конечно, зато мне немного полегчает.

— Где там Аши? — интересуюсь, всё-таки выходя из своих покоев под противный смех эльфоподобного. Вот вернусь... скриплю зубами.

— У себя, где же ей ещё быть-то? Наряжается, наверное.

8. 8

Несколько секунд пытаюсь сообразить, где у нас служанки обитают. Как-то обычно не наведываюсь к ним, и без меня есть кому присматривать.

Ага, точно! Комнаты не в центральной башне — в отдельно вынесенном крыле, попасть в которое можно либо через двор, либо по подземному переходу. Была ещё воздушная галерея, да обвалилась во время... гм... последних неприятностей. Нужно бы отстроить.

— Нелли! — привычно рявкаю.

— Тут я, чего орать-то? — морщится нянюшка.

— Прости, не заметил.

Сердитое фырканье красноречивее словесного ответа.

— Почему галерею никак не отстроят? — интересуюсь.

— Да к вам сколько раз архитекторы подходили? Последнего вы, помнится, с лестницы спустить изволили.

— Так он мне песни пел, дескать, секрет раздвижного механизма утерян и галерею можно соорудить только стационарной! А за каким лешим она мне нужна, стационарная, если вдруг осада?! Пусть разводную проектирует, как и была!

— Отец-то ваш из своего мира разные штучки привозил, а...

— Вот пусть и съездит в другой мир поучится! Хватит мне бездарей подсовывать! Найдите нормального проектировщика!

— Тише, тише, — успокаивает Нелли. — Не то камзол по швам разойдётся и придётся на бал в чём мать родила идти. Или в вашем любимом халате!

— Шейте заговоренными нитками, чтобы не расходились!

— А на вас какие, как думаете? — усмехается Нелли.

Надо же. Присматриваюсь к своему одеянию, ничего особого не вижу. Вышивка разве что мелкая, кропотливая. Неужели Аши? И что же она мне тут нашила? Знаки какие-то, на символы похожие. Нужно будет расспросить.