Злобный Рыбнадзор Андре Кутузов

Благодарности:

Надежда Александровна Дмитриенко

© Андре Кутузов, 2022

ISBN 978-5-0059-3304-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПРЕДИСЛОВИЕ

к серии рассказов «Злобный Рыбнадзор»

Серия охватывает жизненный путь автора в полтора года. Почти документальное повествование, прикрытое вуалью фэнтези. Имена героев почти полностью сохранены в оригинале. Место действий и название населённых пунктов реальные, это Кавалерово и его район, Чугуевский район, можете сверить по карте, названия рек и другой топонимики взяты тоже реальные. Для меня это часть моей жизни, которая оставила на моей душе и теле неизгладимые шрамы и послужила большим уроком в познании человеческой сущности. Приятного Вам чтения.

Серия рассказов Андре Кутузова ЗЛОБНЫЙ РЫБНАДЗОР основана на реальных событиях, которые происходят в географически достоверных местах с реальными сотрудниками Рыбнадзора.

Неспешно начатый рассказ «Комариная ночь» воспринимается как повествование о природе, повадках животных Уссурийской тайги, о биче всех теплокровных живых существ – кусачем гнусе, об уникальном природном явлении, бывающей один раз в году Комариной ночи.

Небольшое дорожное происшествие с машиной, на которой группа Рыбнадзора следовала на службу, вынуждает людей провести ночь на открытом воздухе наедине с полчищами мошки. Ловкость, сообразительность, знания и природная смекалка помогают им защититься и вот уже наступает утро.

Прибыв на службу, группа занимается привычным делом, ловит браконьеров, но резкая смена погоды, превращает захват в спасение. Жертвуя собой, в полном взаимопонимании и тесном контакте со спасателями, Рыбнадзор занимается спасением подлых и в общем-то пакостных людей, меряющих всё деньгами. Море не прощает ни трусости, ни подлости. В рассказе есть всё, огромные волны, опасности прибрежного ландшафта, проявление самых высоких человеческих отношений и острые вопросы, требующие честных ответов.

Не только взрослым, но и юным формирующимся душам книга будет интересна и познавательна.

Уссурийская тайга, наполненная жизнью очень плотно начиная от гнуса-мошки, которую и глазом не видно, но она, зараза, выгрызает в нежных местах тела зудящие болючие воронки, как у нас шутят «на пол пальца», а если учесть, что её столько, что от неё стоит марево и от неё спасу нету. Она легко проникает сквозь любой накомарник и находит лазейки под одежду.

В её сезон максимальной активности лучше в тайгу не соваться. Зверьё от неё спасается, выходя на продуваемые места или на «отстойники» – скалистые места по вершинам сопок. Я впервые видел тигру на таком отстойнике, она спокойно стояла боком и не обращала на нас двоих никакого внимания. Мы на неё выперлись метров за пятнадцать с подветренной стороны порывистого ветра и замерли, а все животные и птицы видят только движение. Мы с восхищением разглядывали «Нашу Амбу»! Огромная, раскрас летний, контрастный, с провисшим животом, видно, что уже на сносях. Нет, мы не боялись её, мы хорошо знаем её повадки, да и вооружены мы были серьёзно, да и никаких агрессивных намерений у нас небыло, а тигры запахи агрессии и страха чуют очень хорошо. Поэтому, особенно самцы тигры, и нападают на отчаянных трусов и очень агрессивных людей. Ещё тигр хорошо чует «запах смерти» – это букет запахов – человек, металл оружия, горелый порох и запах крови. Такой букет провоцирует тигра на агрессию, и горе такому неряшливому охотнику.

На реках и по сырым низинам в великом множестве водятся Белоножка и Мокрец. Белоножка – это такая мааалюсенькая, красивенькая, с ярко белыми полосочками на ножках. Мошка кусается намного хлеще комара. Место укуса сразу краснеет и сильно опухает. Не отстаёт в качестве укуса и мокрец, только его чувствуешь, когда он садится, как живая капелька воды, шлёп и поползла искать нежное место типа за ухом, в моросящий дождик так и не почувствуешь его, только мордень твоя после этих красивеньких мушек приобретает вид пьяного пасечника. На фоне этого комар размером в маленького слонёнка с его хоботом, воспринимается как брат родной.

И вся эта кровососущая братия основательно досаждает всему народу по своей деятельности, привязанному быть постоянно на природе, разнообразные химические средства хороши на пару часов посидеть с удочкой, но не как на постоянное, каждодневное применение, зачастую приводит к раздражению кожи и аллергическим реакциям, а те природные средства, что дарит нам природа полностью игнорируются. И активничает вся эта вампирная часть живности с апреля до самых октябрьских заморозков, но есть у них особая ночь. Она обычно бывает в дождливую ночь в двадцатых числах августа, в эту ночь все кровососы с невероятной активность мириадами набрасывается на всех, у кого тёплая кровушка и называем мы её Комариная ночь!

Все травоядные копытные с долины уходят на верха, на свои отстойники и альпийские луга, где гуляют верховые ветра. Медведи-бедолаги с разъеденными задницами, глазами, носами да губищами поднимаются на сопки, садятся под толстое дерево, закрывают морду лапами и дремлют, отсюда их всех и называют Седун.

Вот такая ночь нас троих и поймала. Едва стемнело, мы выехали из села и по дороге к морю к лагерю Рыбинспекции, я решил большую часть дороги проехать вдоль речки без света, дождь заглушал урчание мотора, я хорошо знал едва заметную дорогу буквально как свои пять пальцев. Медленно сунулись вдоль реки напряженно всматриваясь в тёмное зеркало реки, по некрутому обрыву к реке изредка росли жиденькие ольхушки да частый лозняк краснотала. Ну кто же знал, что в одном месте большим трактором продавилась односторонняя глубокая колея и она была полностью залита водой. Николай проехал таких луж не один десяток. Поэтому и не осторожничал. Его козлик резко левой стороной нырнул в эту глубокую колею, аж упёрся боковиной кузова в борт канавы и козлик забуксовал намертво. Пытались два лба помочь машине враскачку выехать, но всё тщетно, нужна была посторонняя помощь. Бросить машину в кромешной темноте да под непрекращающимся дождём брести километров шесть до лагеря никто не захотел, решили пересидеть в почти лежащем на боку грузопассажирском салоне ГАЗ-69. Всю прелесть нашего положения мы поняли уже через десять минут. Во-первых, салон по левой стороне наполнился водой, сидеть было возможно только на правой скамейке, упираясь ногами в левую скамейку, в таком положении надо было быстро менять положение, а других вариантов не было, и приходилось вылезать на улицу, где тут же наваливалась орда кровопийц и приходилось быстро ходить вокруг машины. Нарезав с десяток кругов, хотелось присесть и отдохнуть, а отдохнуть можно было только в машине, а в неё кровососов набилось на кубический сантиметр больше, чем можно было предположить, тент на машине не предполагает защиту от мошки-гнуса, и через час мы осознали, что так жить нельзя, а по-другому жить невозможно.

Фонарика не было, фары светили только вперёд, у фароискателя угол освещение весьма мал, и встал извечный вопрос – что делать? Кто виноват, было высказано в мой адрес на первых минутах весьма убедительно и колоритно, таких матюков в свой адрес я конечно наслушался, тем дополнительно и запомнилась эта «Комариная ночь» с 21-го на 22-е августа 1982 года. Нудный дождь не прекращался, на наше телесной тепло слетались всё новые полчища гнуса, на было предпринимать что-то кардинальное, впереди ещё было девять часов пора кровососов, и мы начали включать свою смекалку и изобретательность. Добро, что охотничьи ножи были у всех, по неписанным законам тайги без ножа и спичек в тайгу ни шагу, да и в машине был топорик, ножовка и МСЛ-50, кто не служил в советской армии – это малая сапёрная лопата 50 см в длину. Мужики разбрелись в поисках стройматериала, а я стал снимать тент, все седушки и скамейки с машины. В рабочее ведро с бережка набрал полное гравия, распалил паяльную лампу и стал разогревать в ведре гравий – это была наша будущая печка-сушилка. Мужики натаскали веток и целую кучу лозняка. Палками вывесили тент, навязанными пучками лозняка обставили недостающую сторону и через час у нас уже была низкая хибарка, в ней возможно было только сидеть, но для нас это был отель с шестью ЗВЕЗДЯМИ!!! Ведро с раскалённой галькой давало избыточное тепло, паяльной лампой выжгли всю мерзость, иии благодать до утра. Мужики уже не матюгали меня, а хвалили за мою соображаловку. Так мы и дожили до утра.

Едва стало сереть, мы услышали далёкий звук лодочного мотора, я надел свою форменную фуражку с крабом и вышел на берег. Шла лодка «Казанка» в ней сидели два человека, на носу нагружена куча жилковых сетей, и по осадке было видно, что лодка хорошо груженая, я свистнул, люди оглянулись и скинули газ, я не слышал, но содержание их диалога было очевидно.

Человек на руле, это был Николай Рахуба, чертыхнулся: «Б… дь, попались», – «Да, давай уйдём!». Я видел, как Николай мотнул головой: «Нет» и они причалили. Рахубу я ещё лично не знал, так, косвенно. В селе Зеркальное их жило четыре брата, все отменные браконьеры. Ну как бракуши? Это Совьетикус менталитетус совковой власти. Не давай, Не пущай, Запрещай, Лови, Наказывай! Делали из мужиков, живущих на реке, по сути живущих на рыбе, делали Законными бракушами. При задержании таких, если они вели себя достойно, я обходился в самом щадящем режиме, Николай входил в таких. Они поднялись на кручу. «Ну что, Николай, будем делать?» – спросил меня Рахуба. Я подвёл их к машине, они заржав осмотрели наш Отель! «Видишь нашу беду, надо вытащить машину», – «А что делать с грузом и сетями?» – «Я груза ещё не видел, а сети выгрузи вон за тот куст!». Я ткнул пальцем на куст метров за тридцать. «Понял, капитан, семь сек!» – «Не капитан, а капитан-лейтенант!». Они быстро разгрузили сети и умчались. Минут через двадцать они вернулись.