2. Чем как не серой магией или гипнозом (банальной присушкой) можно объяснить имевшие место и в городе Мышкине факты: например, оплата за вворачивание лампочек в подвале, хотя подвала у дома не существует. Оплата за мнимую уборку снега с крыш, или очистку урн, тоже несуществующих, во дворе. Оплата общедомовых нужд за еще в советские времена снятые батареи отопления в подъездах. В этом же перечне и капитальный ремонт, которого в появе не было, и рост тарифов на «питьевую воду», хотя большая часть населения покупает её теперь в магазинах, а не наливают в чайник из крана, и так далее.

ЖЕЛТЫЙ ДОМ

Пиши стихи, а то сойдешь с ума.

Мир против нас, пора запомнить это.

Мир строит сумасшедшие дома

Для каждого артиста и поэта.

Не дом ли желтый – тот, где я живу?

Кругом замки, решетки и ограды,

И все о чем-то грезят наяву,

Произнося бессвязные тирады.

И все твердят, что эта кутерьма

Куда дельней, чем сцена или лира.

Пиши стихи! А то сойдешь с ума —

И станешь ими. Станешь частью мира…

Творческая индивидуальность близка к безумию, это люди знали всегда. Я веду речь о другом – о том, что даже обычная городская многоэтажка с ее обитателями, если вдуматься, тоже похожа на «желтый дом»: в той или иной степени, но все современные горожане страдают расстройством психики. А если еще учесть, что все они спрятаны друг от друга за прочными дверями, запирающимися на замок, сходство покажется еще более разительным. И нужды нет, что в клетки квартир люди запирают себя сами, – психиатров и санитаров ведь не напасешься на всех!

Если согласиться с вышесказанным, то оценки, выдаваемые этими людьми поэтам, артистам и прочим творцам прекрасного, потеряют былую убедительность. Ведь если сумасшедший говорит о ком-то: «он не от мира сего», то, скорее всего, этот «кто-то» – не более психически ущербен, чем сам говорящий.

ЗАМЫСЛЫ

С утренней зари – до темноты

Свищет в душу ветер суеты.

Как птенцы без крова и семьи,

С плачем гибнут замыслы мои.

Если честно – мне их очень жаль…

Но гоню я жалость и печаль.

Пусть умрут! Не стоит им взлетать,

Если не сумели устоять.

Да, жестковато, – говорю я ныне, перечитывая свое стихотворение, написанное в начале 80-х годов прошлого века. Зато всё выражено отчетливо: если творческие замыслы не выношены, не созрели, то им и не нужно воплощаться в гармонические строки. Глубинная шаткость взглядов, идей, смыслов все равно однажды даст о себе знать – и произведение не переживет своего времени.

С другой стороны, эти самые замыслы – столь нежная субстанция, что не заслонить ее от ветра мирской суеты, хотя бы на первых порах, было бы крайне немилосердным. Кто же знает, что впоследствии вырастет из этих робких, пугливых птенцов? А вдруг они потом окрепнут – и миру явятся райские птицы?

Годится ли для творческих замыслов спартанский подход? Сегодня я затрудняюсь однозначно ответить на этот вопрос…

ШКОЛА

В этой школе,

выйдя в коридор,

можно было увидеть, как мальчик

колотит другого по голове

доской с гвоздем.

В этой школе

на уроке литературы

учительница брала из охапки дров,

сваленных у печки,

полено поувесистей

и швыряла в ученика на задней парте –

четырнадцатилетний наглец обсуждал вслух

ее интимные занятия.

В этой школе… впрочем,

остальное вы дорисуете сами,

кроме одного –

в этой школе учился я.

Вот ее точные координаты:

1970-й год от рождества Христова,

страна Советов,

Ярославская область,

Пошехонский район,

село Никольское.

Вы мне что-то хотите сказать?

Я жду.

Ну!..

В постсоветские времена у нас в Ярославле довольно долгое время действовал маленький книжный магазинчик, владелец которого, он же и продавец, возил из Москвы «литературу для умных». Зависнув однажды в этом раю, я вдруг услышал из-за горы книг голос хозяина: