Через несколько минут пришел доктор. На его лице была вымученная улыбка, он старался показать сочувствие, но у него слабо получалось. Он сказал:

– Здравствуйте. Вы – за Еленой Ф.?

– Да.

– Кем вы приходитесь пострадавшей?

– Я? Я ее парень, – отвечаю.

– Хорошо, понял. Слушайте: она пока что без сознания, но состояние стабильное. У нее тяжелая травма головы и перелом нескольких ребер. Вам нельзя сейчас пройти в палату к ней.

– То есть я сейчас не смогу к ней пройти?

– К сожалению, нет. Она находится в реанимационной палате, посторонним туда вход воспрещен.

– Да какой же я посторонний?

– Вы меня не совсем поняли… – Настаивает на своем доктор. – Ее только что экстренно привезли с переломами и травмой головы, так что ей нужен покой. Вы можете оставить свой номер в регистратуре. Вам позвонят, когда можно будет навестить.

– Но… доктор, можно ведь сделать исключение?

– К сожалению, нет. Я повторяю: она в критическом состоянии. Ей нужен отдых и интенсивная терапия.

Я понимаю это! Но мне хочется увидеть ее…

– С ней все будет хорошо?

– Конечно.

– А как скоро я смогу увидеть ее?

– Думаю, что она скоро придет в сознание. Но увидеть ее получится не сразу – мне нужно будет удостовериться в ее общем состоянии и самочувствии, а также провести проверку мозга. А потом я, конечно, сразу отдам распоряжение позвонить вам.

– Хорошо.

– До встречи. – И он быстрым шагом удалился вглубь коридора, из которого вышел.

После разговора с врачом я оставил свой номер телефона в регистратуре. Со мной разговаривал все тот же вялый медицинский работник, усталость которого могла заставить почувствовать себя плохо.

Я поехал домой, весь в печали. Вагон метро показался мне особенно темным, мрачным. Вспомнил вопрос, который я хотел задать Лене, но сейчас он показался не таким важным…

Люди садились и выходили из вагона. Я чуть не пропустил свою остановку – эта ветка метро была мне незнакома.

Тревожное ощущение закралось в мою душу.

Придя в квартиру, я приготовил себе кофе, потому что в эту ночь собирался не спать.

* * *

Прошло два дня с тех пор, как я разговаривал с доктором. Внезапный звонок разбудил меня. Было уже часов двенадцать дня. Медленно потянувшись в кровати, я достал до телефона, лежащего на тумбочке, и ответил:

– Да?

– Здравствуйте. Это районная больница N. Вы – родственник Елены Ф.?

– Да, но только я – ее парень.

– Понятно… Вы можете приехать и навестить вашу девушку. Врач разрешил.

УРА!

– Хорошо, я приеду сейчас же. – Говорю я в не себя от радости. Наконец я смогу увидеть свою любимую!

Я сразу же выпрыгнул из кровати, почувствовав прилив сил. На завтрак времени нет, нужно спешить.

Собираюсь. Надеваю куртку, кроссовки, шарф, подаренный матерью. В университет за эти два дня я так и не ходил. Я пропустил пары, поэтому Игорь позвонил и спросил меня: «Ну точно ничего не случилось?». «Ничего» – ответил я. «Ладно». К счастью, он не стал допытывать меня. А, значит, я мог спокойно пропускать занятия, и при этом не должен был объясняться. Мне не хочется рассказывать о трагедии, приключившейся с Леной. Пусть это будет простым происшествием, о котором никто не знает.

На метро я успел сесть, влетел в почти отправившийся поезд. Но: успел, и на этом спасибо. Вагон был переполнен. Кажется, что все едут в больницу, хотя я понимаю, что это не так. Это просто иллюзия, которую испытываешь, когда предвкушаешь важную миссию или срочные дела.

Больница внешне показалась мне незнакомой. Оно и понятно: два дня назад я был слишком возбужден, устал морально, поэтому отвлечься и запомнить фасад здания, его архитектуру и расположение, не получилось бы.