К сожалению, мой праздник жизни сразу омрачился тем, что правая рука с рождения оказалась нездоровой. Хуже того, когда мне ещё и двух лет не исполнилось, 22 июня 1941 года фашистская Германия вероломно напала на СССР, и поэтому в начале июля отца мобилизовали на войну. Вскоре после этого события у нас родилась сестрёнка Аня. В первых числах ноября руководство колхоза обязало мать сложить на животноводческой ферме печь, на той работе она простудилась и заболела воспалением лёгких. Из-за отсутствия необходимых лекарств мать не смогла выздороветь и умерла 11 марта 1942 года. Нас четверых детей взяли на воспитание дед и бабушка по матери. К несчастью, полугодовалая Анечка вскоре тоже заболела и умерла, её хоронили на сороковой поминальный день матери.

Извещение о гибели моего отца, которое хранится в нашей семье с ноября 1942 года в таком виде, длагодаря методу ламинирования

Осенью этого же 1942 года нас опять постигла ещё одна страшная беда: пришла так называемая в народе «похоронка», в которой сообщалось о гибели отца на войне. В извещении на имя сестры Татьяны, которое сохранилось до сего времени у нас, дословно сообщалось следующее: «Ваш отец мл. лейтенант Зюзин Никита Иванович… В бою за Социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был убит 25 сентября 1942 года. Похоронен на опушке леса в 2,5 км сев-запад. ст. Лычково Ленинградской обл.». Все эти события мне не запомнились, знал их только по рассказам родственников.

Один из первых эпизодов, который запечатлился в моей памяти – это болезнь бабушки, которая часто лежала на кровати. Она подзывала меня к себе, чтобы я с ней посидел, и очень ласково старалась со мной разговаривать. Я с большой охотой соглашался с таким приглашением, так как рядом с ней на табуретке стояла баночка с мёдом, купленным дедом на базаре за немалые деньги. Бабушка, вопреки указаниям деда, тайком от него баловала меня этой необыкновенной сладостью.

В связи с отсутствием зимней одежды и обуви нам, детям, приходилось целыми днями находиться на лежаке русской печи, чтобы не путаться под ногами у старших. Мы с большим нетерпением ждали первых весенних проталин, когда можно было босиком выбегать на долгожданную улицу. Один раз, не дождавшись весны, я поспорил с братом Колей, что босиком по снегу перебегу через улицу в дом родного дяди, где жили наши сверстники, двоюродные братья. Потом деду сказали, каким образом я оказался у родственников. Он с тулупом пришёл за мной и пока нёс на руках домой, всю дорогу очень больно теребил за уши.

Когда же, наконец, наступала весна, нас трудно было заманить в дом. Просто сейчас остаётся удивляться, как наши босые ноги выносили холодную землю, многочисленные болячки от травяных занозок и «цыпок». Запомнились колючие детские штаны и рубашки, сшитые из самотканого холста, изготовленного из волокна конопли, выращенной на своих огородах. Надо сказать, что огороды в военные и послевоенные годы власти разрешали иметь большие, площадью до полгектара. Поэтому трудолюбивые сельчане, к примеру, наш дед, у которого были ещё и коммерческие данные, садили помногу не только картофеля, но и лука, чеснока, подсолнечника, конопли и так далее, с расчётом продажи излишек на рынках Кокчетава и Володарского. Излишками можно только называть, так как многое, например, сливочное масло, яйца, свиное сало и прочее отрывалось от семьи ради покупок промтоваров,

Вокруг наших редких сельских домов и сразу за огородами росло высокое разнотравье, помнится, почти в мой детский рост. Мне приносило большое удовольствие прятаться от домашних в этой траве, выделяя среди неё самые красивые цветы. Утром, сидя или лёжа на земле, я наслаждался пением скворцов, после обеда – высоко в небе волнующими переливчатыми звуками жаворонков и вечером – чарующими трелями соловья. Часами наблюдал за проплывающими по небу облаками, за поведением бабочек, шмелей, жуков, муравьёв и прочими насекомыми. Случалось, что я там засыпал, и только голод или вечерняя прохлада меня могли разбудить. Когда закончилась война на Западе, то целыми эскадрильями боевые самолёты перегоняли на Восток, страна готовилась к войне с Японией. Эти самолёты с жутким рёвом пролетали по небу над моей головой.