Предновогодняя лихорадка завладела Москвой. Все движение в городе от праздничной суеты пришло в ступор. По случаю, выбираясь из этого ступора, я приехал в Минсельхоз, вернее, меня попросили туда заехать. В зале коллегии, в ожидании министра Гордеева, темень чиновничья. В предвкушении Нового года они обнимаются, лобызаются, поздравляются. Но главный поздравитель, министр, пока еще не удостоил своим появлением всю подначальную ему братию. Министр не пунктуален. Стрелки уже давно перевалили за обозначенные им 11 утра. Ну вот, наконец, с двадцатиминутным опозданием, и он. Вошел осторожно, мягко сел и стал читать об итогах года. Темно-русые усы и такого же цвета волосы, голубые глаза, костюм, похоже, от «Китон» и бордово-красный, в светлую полоску галстук на фоне голубой рубашки. Вот и весь образ министра. У кого-то мобильник выдал долгую мелодию: «не думай о секундах свысока…». Министр не растерялся: «Знакомая, семнадцать мгновений весны», – сходу прокомментировал Алексей Васильевич, словно он находился на передаче «Угадай мелодию».

Спустя мгновение заверещал, занудливо тинькая, еще чей-то мобильник. Здесь уже Алексей Васильевич проявил строгость, пообещав установить рамку- металлоискатель, как в аэропорту, и изымать телефоны при входе. Ну, а далее по тексту…

Много говорилось о старом и о том, что нужно сделать в новом: о мобилизации, о резервах, о задачах и перспективах. В конце Алексей Васильевич пожелал всем удовлетворения от работы и удачи в наступающем году, опять же, не удержавшись от замечания адресованного кому-то в зал: «Что, кто-то руку поднял, хотите высказать пожелания, чуть позже», – и, продолжая дальше, он завершил свою речь словами: «Мы победим!». После чего видимо те, кто поднимали руку и приглашенные по такому случаю ветераны, еще какое-то время убеждали в своих речах друг друга, присутствующих и министра в необходимости защиты интересов крестьянства. Ну, а дальше пошли сплошные урожаи, надои и здравицы в честь министра.

Завтра новый год. Нынешняя жизнь с ее скоростями листает не только дни, но, наверное, и годы так быстро, что не успеваешь осмотреться, оглянуться назад. И когда приходит конец декабря, а позади 12 месяцев старого года, символизирующего по восточному календарю одного из животных, по мнению китайцев, участвующих в судьбе человека, не знаю как в нашей, а в их, наверное, точно, невольно задумываешься о том, что осталось за плечами.

30 декабря, вечер, самолет забит питерцами так, что нет ни одного свободного места. Сколько их уже 30-х декабрей в прошлом. Они пролетели, словно один день. Но я отчетливо помню каждое 30-е декабря, потому что именно в этот вечер наступает долгожданная передышка от обезумевшей в суете Москвы. Когда в Питере рассказывают о пробках, о суете и толкотне, я всегда усмехаюсь про себя. Это происходит от того, что есть, с чем сравнивать. Питерская толпа по московским меркам – это рай спокойствия и размеренности. Только там, в златоглавой, в Византийском Риме, человек понимает, что он варится в мировом котле.

Размах Москвы, ее широта и разбег, словно магнитом, притягивает к себе людей со всех континентов: от чернорабочего до ученого, от бизнесмена до политика, не говоря уже о современных деятелях культуры, слетающихся, словно мухи на мед, не только с Запада, но и со всего мира подзаработать денег в Москве.

Вот и на этот раз я слышал, что русские нефтяные магнаты пригласили на новогоднюю вечеринку Кайли Миноуг, совсем за дешево – всего за каких-то пару миллионов американских долларов. Но оставим хорошую девчонку Кайли и российских нефтяников: пусть они там позабавятся, встретят Новый год как следует, тем более что для улучшения сервировки вечера, говорят, пригласили и много наших представителей: артистов эстрады из своей, московской тусы.