– Слышали что-нибудь новое о той машине, что упала в озеро, – спросил нас мистер Скалли, когда мы поровнялись с дверью. Его голос разносился эхом под сводами его пещеры и я ясно ощутил, как напрягся рядом со мной отец. – Негоже так умирать, без христианских-то похорон, – продолжил мистер Скалли. – Шериф Эмори нашел хоть какую-то зацепку?

– Ни одной, насколько я знаю.

Голос моего отца чуточку дрогнул. Я был уверен, что прямо сию минуту он видит уходящую на дно озера Саксон машину с прикованным к ее рулю наручниками мертвецом. То же самое изводило его по ночам, всякий раз когда он ложился спать и закрывал глаза.

– Что касается меня, то у меня есть собственная идея насчет того, кто мог все это сделать, – продолжал мистер Скалли. Мы уже стояли в дверях сарая, но выйти наружу не решались, потому что дождь усилился и теперь нещадно хлестал в горы мертвых забытых вещей. Все, что пробивалось к земле в виде солнечного света, имело зловещий зеленоватый оттенок. Взглянув на моего отца, мистер Скалли привалился плечом к дверному косяку. – Это наверняка был кто-то, кто перебежал дорожку семейке Блэйлоков. И парень этот скорее всего был не из местных, потому что все здешние, кто еще в здравом уме, знают, что Вэйд, Бодин и Донни, это самые что ни на есть зловредные и безжалостные стервятники во всем штате. В лесу у них целый заводик, они там гонят самогон и в ус не дуют. Плевали на всех. Потому что этот их папаша, Большое Дуло, тот еще старый хитрец, может самого дьявола за пояс заткнуть. Да, сэр, именно Блэйлоки отправили того парня на дно Саксона, помяните мое слово, когда-нибудь это выясниться.

– Думаю, что шериф уже проверил эту версию.

– Может и проверил. Только дело-то все в том, что никто точно не знает, где прячутся Блэйлоки. Они порой показываются на людях, то здесь, то там, устраивают всяческие разборки, а потом снова уползают в свою змеиную нору до следующего раза.

Мистер Скалли взглянул на улицу.

– Дождь, похоже, притих. Если хотите успеть добежать до машины, сейчас самое время.

Мы так и сделали – начали осторожно пробираться по тропинке между мусорными склонами к нашему грузовичку. Проходя мимо велосипедной горы, я еще раз взглянул на нее. И тут, присмотревшись внимательней, я заметил то, на что не обратил внимания в первый раз: среди заржавленных переплетенных рам к свету тянулись зеленые плети дикого винограда, на которых уже кое-где распускались белые бутончики, испускающие сладкий аромат.

Внимание моего отца было привлечено к чему-то, что лежало далеко за кучей старых велосипедов, где-то в тех местах, что не дано увидеть никому из нас остальных. Внезапно он остановился и вслед за ним я замер тоже, после чего остановился и мистер Скалли, хромавший впереди и вдруг почуявший, что сзади наступила тишина.

– Вот куда они ее оттащили. А я-то все думал, – проговорил отец.

– Да, на другой день ее сюда и притащили. Хотя мне-то она тут здорово мешает – как-нибудь думаю и от нее избавиться. Все время привозят что-то новое, нужно расчищать место, сам понимаешь.

О том, на что смотрели они, говорить было особенно не о чем. Это была груда ржавого перекрученного железа, на котором лишь кое-где сохранилась первоначальная черная краска. Ветрового стекла не было и в помине, крыша была сплющена вровень с капотом. Багажник сзади пострадал меньше всего и там еще можно было заметить языки красного и оранжевого пламени.

Того самого, что поглотило водителя этой машины.

Отец отвернулся и мы двинулись дальше по извилистой тропинке, торопясь к своему пикапу. Проходя мимо нее, я старался держаться к отцу как можно ближе.