«Достань мне водку из морозилки», – кричит мама из гостиной. Выключив воду, я вытер рот рукавом рубашки и принес ей бутылку.

Путь от кухни до гостиной кажется таким, будто их разделяют несколько километров. Чувство вины нарастает и гноится в глубине моего живота, когда я хватаюсь за головку бутылки водки, точно зная, куда она будет использована. Я мог бы попытаться остановить это, не приносить ей бутылку, но она получит свою выпивку, несмотря ни на что.

«Не смотри на меня своими осуждающими глазками», – усмехается она, когда я протягиваю ей водку. Она сердито смотрит на меня, откручивая крышку. «Врач сказал, что резкий отказ от вредной привычки может навредить ребенку.»

Я слышал, как бабушка ругала ее за то, что она делает, и как это небезопасно для ребенка, и я никогда не видел, чтобы она ходила к врачу.

Она делает большой глоток дешевого спиртного и снова закуривает сигарету.

«Если доктор сказал это о курении, то, то же самое должно быть и с выпивкой.» Она кашляет, когда дым выходит изо рта. «Но, это неважно», – она замолкает, делает еще один глоток и улыбается, потирая живот.

«У твоего папаши супер-сперма, так что нам не о чем беспокоиться, с этим малышом все будет в порядке.» Она смотрит на меня, склонив голову набок, и ее жирные каштановые волосы падают ей на плечи.

«Хотя, может быть, с тобой все не так.» Она прищурилась и потушила сигарету на журнальном столике. «Я трахалась с каким-то ублюдком примерно в то же время, что и с твоим отцом. У этого ублюдка было не все в порядке с головой, так что, может быть, ты вылез из его яиц. Это бы объяснило все, почему ты такой получился.»

У меня может быть другой отец?

Интересно, будет ли этот отец делать вместе со мной что-нибудь, что мне нравится делать?

Может быть, у него будет для меня и новая мама.

Повернувшись к ней спиной, я возвращаюсь к входной двери и беру свой портфель, прежде чем пройти через комнату.

«Что это?» – спрашивает она, ее рука вытягивается, и она обхватывает мое запястье своими грязными пальцами.

«Ничего», – бормочу я, пытаясь вырвать свою руку из ее хватки. Покачивая рукой взад-вперед, ее рука наконец падает с моего запястья, как раз в тот момент, когда дневник падает на пол из портфеля. Она хватает его как раз перед тем, как он касается пола.

Я тут же опускаю взгляд на свои ноги, сосредотачиваясь на двух разных дырках в каждом носке, и обматываю руки потертыми лямками портфеля. Мое лицо горит, когда она просматривает дневник, ее почерневшие зубы выглядывают из-под губ.

«Пятерка, а?» – с любопытством спрашивает она. «Ты принес это домой, чтобы показать мне?»

Я медленно поднимаю голову и встречаюсь с ее мертвыми глазами. «Мхм», – бормочу я.

Она начинает громко смеяться и сует мне обратно мой дневник. Я хватаю его, прежде чем он упадет на пол, и смотрю на нее в шоке, широко раскрытыми глазами. «У-у-у!» – насмешливо кричит она сквозь смех. «Никого, черт возьми, это не волнует, Димка.»

Опустив голову, я вздохнул, признавая поражение, мои глаза наполнились слезами, и я побрел прочь, не удостоив ее еще одним взглядом.

«Сделай себе одолжение и выбрось это дерьмо в мусорку, куда я должна была выбросить тебя еще до твоего рождения», – сердито кричит она из гостиной.

Войдя в свою комнату, я медленно закрываю за собой дверь и сминаю скомканный листок дневника в руке. Одна слеза падает, и ярко-красные чернила растекаются, размазывая «5» по бумаге. Она смотрит на меня, насмехаясь, издеваясь надо мной.

Никому, до меня, нет дела.

Я сжимаю его так сильно, как только могу, и бросаю в переполненную мусорную корзину в своей комнате, наблюдая, как она падает на грязный красный ковер. Мой портфель выскальзывает из моих рук, и я падаю на матрас на полу, сворачиваюсь в клубок и позволяю слезам свободно течь, смачивая рваную подушку под моей головой.