– Почему? Пытались. Это как для историков религии самое интересное в христианстве – это первые три века после смерти Иисуса. Ну, – Вадим помялся, – или воскрешения, кто во что верит. Так вот, первые три века были самые интересные, потому что канон и основы только формировались, не было четких правил и все исполняли свои роли так, как считали нужным. Так и в «Жизни».

– Это же совсем другое дело, – заметил Джузеппе, потянув немного кальян и сделав крошечный глоточек теплого вина из вычурного бокала. – Тут историю начали изучать через много веков, а нашу ситуацию…

– …через много десятилетий, – закончил Вадим. – Да, тогда еще почти все были живы, я имею в виду среди акторов «Жизни», но у каждого была своя собственная версия ситуации, и почти у всех она радикально отличалась от официальной версии, которую рассказал великий О’Хара. Все помалкивали, пока по естественным причинам не уходили от нас. Да, раньше некоторые поднимали вопрос, откуда у химика средних способностей появился модуль, программное ядро, которое интегрировало и контролировало все векторы информации, но постепенно и это перестали спрашивать.

Они промолчали, хотя гости видели, что Вадим еще не сказал своего последнего слова и надо попытаться подобрать к нему ключик.

Джузеппе решил зайти с другой стороны:

– Скажите, Вадим, как вы решили основать «Цимис»? Ведь рекламное агентство, да еще и такое эффективное, настроенное на конкретного человека, довольно далеко находится от вашего образования и от «Жизни».

– А, это интересная история. Мы с Авеносом как раз пытались найти новую сферу, где мы сможем применить наши умения и знания. Ну и небольшие деньги, чего греха таить. И мы решили, что у двух вчерашних студентов нет ресурсов, чтобы сделать отличный продукт из предмета конечного передела. Но! Мы можем взять первую производную из конечного продукта, сервис, который сможет обслуживать конечные продукты. Понятно?

– Не вполне.

– Ну смотрите, реклама всегда была, есть и будет. Всем надо рекламировать свой продукт, чтобы его покупали. Мы с Авеносом не могли создать цеха, в которых будут собираться шкафы или что-то другое, без разницы, но мы могли создать обслуживающую штуку, которая может продавать шкафы. И здесь не нужны ни оборудование, ни люди, ничего такого капитального, на первом этапе можно обойтись силами двух людей, их идеями и молодыми мозгами.

– Но все-таки социология немного отличается от вашего прошлого опыта.

– Отличается. Но мы с Авеносом решили попробовать наши старые наработки, частично еще те, которые создали в университете, в рекламе. Все получилось, после «Жизни» все казалось простым и скучным.

– Может, вам так и кажется, – заметил Марко, доставая откуда-то из кармана смятый буклет рекламного агентства «Цимис», – но для меня это до сих пор что-то наподобие волшебства. Когда нейросети, или программы, или кто-то еще не просто рекламирует товары и услуги, но и формирует вашу потребность, именно вашу индивидуальную. С помощью нескольких видео, или аудио, или картинок, или запахов, или воспоминаний у вас формируется потребность. Она даже не ваша, но мы думаем, что сами решили, что порванная обувь требует починки или замены.

– Можно и так сказать. Нейросети очень помогли, по сути создав цифровой макет каждого на планете, и теперь мы сами решаем, что он захочет и где это купит.

– Звучит как страшный сюжет старых фильмов про конец света. Что машины овладеют нашей жизнью, а мы останемся в статусе животной скотины.

– Ничего такого. – Вадим махнул беспечно рукой. – Вон сколько десятилетий уже все работает, и только сейчас озаботились. Последствия всегда есть, наши дети всегда будут лучше, чем мы сами.