– Вы с ним общались? Дружили?

– С доктором? Нет. Вернее, я не помню, повторюсь, это все было слишком давно. Но не общались с тех пор точно. Я следил за его жизнью, но не так, конечно, что был завистником или обиженным, просто когда попадалась новость о нем, то читал, но только как о человеке, с которым общался и сотрудничал очень много лет назад.

– Вам не показалась его смерть странной? – выпалил неугомонный Джузеппе.

– Странной? – удивился Вадим. – Мне его жизнь казалась очень странной, а вот смерть, наоборот, кажется вполне обычной. Он умер от старости, насколько я понимаю. Я не врач, но официальное заключение говорит об этом.

– Может, вы вспомните что-то интересное? Я имею в виду, из той жизни. О гиганте рекламной сферы, конгломерате «Цимис» знают многие.

– Что можно рассказать… – Вадим втянул в себя большую порцию дыма и постепенно ее выпустил через нос. – Не обижайтесь, молодые люди, но я почти ничего не помню. Это сотрудничество было очень коротким, мы приспособили один из наших собственных проектов к задаче, и она заработала. Я имею в виду «Жизнь».

– А вы получили, наверное, неплохие лицензионные отчисления.

– Тут я с вашего позволения промолчу, – улыбнулся Вадим и сделал особо глубокий вдох дыма.

– Можно нескромный вопрос? – осторожно поинтересовался Марко.

Вадим кивнул.

– Почему ни вы, ни мистер Авенос, ни доктор О’Хара никогда особо не рассказывали о своем сотрудничестве, а ведь оно, если подумать, оказалось ключевым в проекте «Жизнь»?

Вадим будто ждал этот вопрос и, похоже, репетировал ответ перед встречей. По крайней мере, так показалось обоим журналистам, что человек, не привыкший врать, сейчас просто читает заготовленный текст.

– Здесь не надо никаких тайных смыслов. Нет никакой жареной сенсации. Все очень просто. Для нас с Авеносом это был один из десятков молодых бизнесов и идей, и мы разбрасывались проектами на все стороны. Мы вкладывались повсюду, почти ничего не выстрелило, поэтому чего вспоминать. Жалели ли мы, что вышли из проекта на самом старте, по сути, даже когда он не начался? Мы заложили фундамент и ушли дальше по своим делам, а на этом фундаменте вырос собор Святого Павла. Безусловно, немного жалели, и из-за денег, что получили сущие гроши от того, что могли в итоге, ведь, как ходит шутка, все деньги мира так или иначе в конечном счете приходят в Корпорацию, и от осмысления, что отдали тот продукт, в который не особо и вкладывали силы, а он получился таким замечательным в итоге. И что, если бы мы дальше смогли с ним работать? Уверяю, это было бы еще лучше и гораздо. Так что, молодые люди, не надо искать черную кошку в темной комнате. Доктор О’Хара – лицо и создатель проекта «Жизнь», и неважно, сколько людей стояло у истоков и кто был истинным двигателем всего дело. Если ведь так и подумать, то и он придумывал и организовывал свою часть не один.

– А он почему ничего не рассказывал?

– Мы не можем говорить за умершего человека. Мы не знаем. Но если немного пофантазируем, то, как мне кажется, он боялся некого размытия образа. Ведь для всех есть один великий и ужасный доктор О’Хара, он единственный создал «Жизнь», а если широкие массы узнают, что действительно создали это все другие люди, будет очень нехорошо. Да, если вы посмотрите старые выпуски новостей или печать, то роль доктора оценивается совсем иначе и гораздо скромнее. Там другие люди были в фокусе. А потом все постепенно вымарывалось, лепился образ гениального ученого и озарения посреди бессонной ночи.

– Подождите, вы хотите сказать, что никто за все время не пытался разобраться в истоках «Жизни»?