Они молчали.

– Доктор, вы хотите сказать, что ваша программа, – Марко тщательно подбирал слова, – как-то повлияла на прогресс?

Тот рассмеялся:

– Как-то? Нет, мой юный друг, совсем не как-то, а очень даже прямо. Я его практически остановил.

Они переглянулись.

– Мы слышали такие рассуждения, но это какие-то явные психи. Если бы одно, если бы другое…

– Нет, они не психи. Вернее, они пришли к похожим выводам, но на несколько порядков понимания ниже. Как вы думаете, может быть прогресс в раю? Я знаю ваши возражения, это не рай, у нас много проблем, но в целом. Как думаете, было в раю такое, что с телег ангелы перешли на паровой двигатель, затем – на внутреннее сгорание, затем стали реактивными? Нет, а мы как? Я затормозил прогресс? Нет же, я его остановил, и сейчас уже долго идет регресс, хотя человечество его и не видит. Да и вы сами же сказали, сколько всего нового, разные электрические облака, стимулирование разных отделов мозга, все более смелые генетические эксперименты. Вы не думали о вырождении?

– Ходят такие околонаучные теории, доктор, о накопленных ошибках в геноме и что с каждым поколением все будет хуже и хуже. Все меньше здоровых детей будет рождаться и все более выхолощенными будут их души. Но пока мы ничего такого не видим, хотя прошло всего ничего времени в масштабах нашего вида.

– Я о них тоже слышал, частично они правы. И я вот думаю, не стал ли я тем самым разрушителем человечества, хотя меня все считают спасителем в том или ином смысле. Вы же прекрасно знаете, что сейчас идут очень серьезные эксперименты, чтобы повысить еще возраст жизни человека. Если с помощью первых паспортов здоровья смогли гораздо улучшить качество жизни и удлинить ее на четверть или на треть, то сейчас оптимистические результаты, чтобы до двухсот лет прожить. И есть наметки, что это все продолжается. Иными словами, я тот, кто показал человечеству путь к бессмертию.

– Доктор, вы говорите серьезно? Двести лет?

– Серьезно. – Старик встал и снова подошел к окну, где в отдалении внизу работал садовник. – И дальше. В полном здравии.

– Так почему…

– Почему я пригласил журналистов впервые за долгие десятки лет? Все просто, у меня рак. Я отключил паспорт здоровья и дал развиваться всем силам, божественным или нет, но тем, которые и должны быть без вмешательства людей.

– Но почему?!

– Я вам расскажу. Это не очень заметно, может быть, но все это долголетие серьезно вредит не только корпорациям, но и тем, кто занимается тонкой настройкой развития человечества. О, нет, это не какие-то инопланетяне или сатанисты, это вполне обычные люди, правда очень могущественные и они по полной используют мое изобретение. Они решили, – он тяжело вздохнул, – внести изменения в работу нейросетей, которые контролируют паспорта здоровья, чтобы уменьшить срок жизни людей. Или по крайней мере не давать ей дальше расти.

– В каком смысле?

– Ровно в том, в котором я сказал. Для себя они максимально удлинят жизнь благодаря новейшим разработкам, а для простых людей, не вхожих, так сказать, сроки жизни будут стабильными или сокращаться в идеале. Обыватели ничего не будут подозревать, они продолжат следовать рекомендациям паспорта, однако это уже не будет действовать. Конечно, все произойдет не за один миг, а будет скрыто и будет выглядеть как естественный процесс и новые факторы. В итоге они превращаться в богов, практически бессмертных, а мы… мы вернемся в состояние праха.

– У них, кем бы они ни были, нет ни права такого, ни возможностей! – твердо, но как-то неуверенно воскликнул Джузеппе.

– Право? Не знаю. Что лучше – право отдельных людей жить в комфорте и радости, но чтобы популяция постепенно вырождалась, или же судьба всего человечества? Я не готов ответить. А возможности… Поверьте, возможности у них есть. Я сам регулярно присутствую на этих непубличных собраниях, как, так сказать, медийное лицо, как открытка всего этого.