– А это не взрывчатка?

– Никак нет, мы проверили. И свидетели подтвердили… Вы вообще такое встречали когда-нибудь? – закончил он озадаченно.

Алек задумчиво покачал головой, медленно достал из нагрудного кармана очки с желтыми стеклами и нацепил на нос. Огляделся.

Мир вокруг засиял новым светом. Предметы будто намазали сливочным маслом: многое в банке было сделано с применением магии. Решетки на окнах залоснились, переливаясь жирным блеском. Больше всего блестела дверь сейфа, очевидно, заговоренная от десятков способов вскрытия.

“Но любая тончайшая работа не устоит против обычного лома”, – мрачновато констатировал Алек, подходя к двери поближе. Она лежала внутренней частью кверху, являя миру половину, обычно скрытую от посетителей. Алек внимательно рассмотрел её со всех сторон, попытался перевернуть и потерпел фиаско – дверь была огромной и неподъемной.

“Интересно”.

Он прошелся вокруг, оглядывая зал. Ничего подозрительного: засыпанная строительной пылью бумага, упавшие стулья, пара одиноких денежных купюр.

– Грабитель обчистил кассу?

– Нет, сразу отправились к сейфу. Касса не тронута.

“Интересно”, – повторил Алек, разглядывая паутинку следов на полу. Потом замер на секунду, выскочил из здания и снова оказался перед пробоиной с той стороны. Присел на корточки.

– Что там у вас? – из пролома показалась голова полицейского.

– Сюда никто не подходил? Отлично. У вас есть с собой фотографический аппарат? Или хотя бы художник? Я нашел след преступника.

Припорошенные пылью, на земле отчетливо виднелись отпечатки обуви. Ботинки были действительно огромными: следователь оценил свою ногу, и ступня бандита была на четверть, а то и на треть больше.

Покружив по банку и не найдя больше ничего стоящего, Алек вышел к свидетелям. Служащие банка и посетители сидели на лавочках у выхода: кто-то давал показания, кто-то пил чай из огромного термоса в цветочек, который притащили из соседней кофейни. Одна бабушка надрывно плакала.

Руфин, не доверяя коллегам из полиции, опрашивал пострадавших по второму кругу, и непонятно, что сулило им больше стресса: само ограбление или опыт общения со следователем Бюро. Алек едва слышно хмыкнул и хотел было перекинуться с Руфином парой слов, как заметил примостившуюся на бордюре знакомую.

Он не спеша подошел, подтянул брюки на коленях и сел рядом.

– Госпожа Дайвари, если не ошибаюсь?

Она выглядела уставшей. Пучок на голове растрепался, и несколько волнистых прядей выпало и запуталось в воротнике. На темной юбке, неровным облаком окружающей девушку, повсюду были белые меловые пятна. Она подняла на него глаза и кивнула, то ли приветствуя, то ли просто показывая, что узнала его. Алек ожидал увидеть на её лице испуг, но заметил только мировую печаль.

– Я уже дала показания вашему напарнику, – словно через силу проговорила она. – Я ничего не видела, упала со стула после первого выстрела, и Спанос – банковский служащий – утащил меня под стол. Слышала взрыв, крики. Стало нечем дышать, и затем меня вывели полицейские. Это всё.

Он задумчиво кивнул.

– Видели лицо грабителя?

Она покачала головой, потом как-то тяжело вздохнула и спросила:

– Как думаете, банк теперь объявит о банкротстве?

– Маловероятно, – Алек пожал плечами. – Но его ждут не очень приятные времена. Особенно с учетом инфляции и кризиса.

Госпожа Дайвари промолчала в ответ, задумавшись о чем-то своем.

– Если вы уже дали показания, то можете ехать домой, – Алека вдруг растрогал её печальный вид. Дайвари фыркнула и произнесла:

– Посижу ещё тут, вряд ли дома мне удастся успокоиться. Иронично, но кажется, этот бордюр – самое спокойное место в городе.