Однако мне подлинно известно, что ты отнюдь не носишь в своей душе болезнь жгучего ресентимента, выливающегося в абсолютном и безоговорочном неприятии человека как такого. Ты, подобно пчеле, не бросаешься на каждого в надежде вонзить своё ядовитое жало ненависти, напротив, ты держишься поодаль от подобных чувств, разлагающих душу, и более напоминаешь зоркого орла, который гордо парит над человеческой свалкой безумия, бед и несчастья.
Вопреки всеобщему заблуждению, мизантропия – это не деятельная ненависть к окружающим, а уход от стада обезумевших, потерявших всякий человеческий облик; это бегство в страну насыщенной внутренней жизни, земля которой – родина для немногих избранных, разделяющих подлинные человеческие идеалы. Мизантроп любит людей, но не массы, которые ими притворяются.
«Как ничтожна и презренна жизнь большинства!» – с грустной улыбкой замечает мизантроп и бежит в уединение от крыс, зачумлённых пороками. Гуманно ли выбирать эскапизм там, где существует нужда в спасении тех, кто подвергся страшным болезням? Не нарушает ли премудрый врач, осознающий масштаб духовного разложения, символическую клятву Гиппократа?
«О нет!» – восторженно отвечу я, ибо нет большего человеколюбия в том, чтобы позволить болезни распространяться. Природа предусмотрительно вооружилась целым арсеналом улучшения человечества, и смерть, вероятно, самое действенное средство для этого. К чему вмешиваться в планы эволюции? К чему бросаться в объятия раковой опухоли социума, наивно предполагая её излечить? Нет, пусть филантропы, будучи по натуре своей людьми одухотворёнными, окунаются в заражённые воды общества и с чувством выполненного долга растворяются в них, камнем падая на самое дно, превращаясь в тех, кого они намеревались спасти.
Мизантроп мудр и рассудителен, подобно царю Соломону. Король мизантропии Фридрих Ницше в книге «Так говорил Заратустра» писал:
«О братья мои, разве я жесток? Но я говорю: что падает, то нужно еще толкнуть! Всё, что от сегодня, – падает и распадается; кто захотел бы удержать его! Но я – я хочу еще толкнуть его!»
Не осуждайте мизантропов, ибо они есмь счастья алчущие. Рецепты для достижения этого испаряющегося эфира благоденствия у каждого свои. Бегущие от суеты и бренности бытия, они окружают свои замки рвом, оберегающим от ослепляющей темноты человеческого разложения и оглушающей тишины людских споров и распрей.
Я, подобно тебе, ежедневно наблюдаю трагическое полотно человеческого декаданса. Ленивое большинство, повинуясь низменности природных инстинктов, пестует крикливых ребятишек чревоугодия, забывая о том, что
«человек есть нечто, что должно превзойти».
Фридрих Ницше
О да, мы, люди, – непревзойдённые клоуны, глумящиеся над божественной идеей саморазвития. Мы преодолеваем себя, возводим многоступенчатые лестницы, дабы подняться на Олимп, усеянный звонкой монетой и соблазнительной красотой главенства в обществе, но забываем прокладывать пути к высшим ценностям, которые, одинокие и забытые, рыдают в глубине чёрствой и вертлявой душонки.
Как много в человеке таится жадности и злобы! Он, скитаясь по пустыне, в вихре песчаной бури обладания готов присвоить себе каждый бархан, только бы тот не достался ближнему. Он, потакая далёкому зову пещер, в опустошающих войнах заливает пустыню кровью врага, не понимая, что его враг, ехидно посмеиваясь в засаде, смотрит на него с зеркала ближайшего оазиса. Он, завидуя таланту, готов собственными грязными руками закопать его в землю, дабы тот никогда не накормил голодающих, но знай, человек: талант, погребённый под толщей земли, всё же пробьётся к солнцу, подобно семени, и порадует мир плодами своего интеллекта. Он…