Жанна очень довольна происходящим. Как мы о ней думаем. А молчит, вероятно, из деликатности. Ну и курит всё время как-то нервно. От радости, наверное. В общем, чем дольше карантин, тем мы будем толще и краше, а Жанна – стройнее и незаменимее.

Животные квартиросъемщики переносят пандемийную изоляцию вдумчиво и деятельно. Лабрадор завел себе мячик мечты в виде коронавируса и пытается раскусить его структуру. Он вообще хочет быть полезным людям. Вылизывает баночки от сметаны, мгновенно утилизирует любые продукты, не давая микробам малейшего шанса полежать спокойно.

С котом, как обычно, всё непросто. Он как молодой Ленин опять пошел своим путем. Кот оборудовал себе изоляционный блок на лоджии. Удаляясь туда после утреннего обхода, кот сидит там безвылазно, занудно сохраняя себе жизнь. Иногда ложится и фальшиво подкатывает глаза, показывая, как он страдает от голода. После обильно ест, театрально справляет нужду, и обратно в блок, отсыпаться от нервов. Мы боимся при нем закашляться – кот стал мнительным. Боюсь, если бы не еда Жанны и моё подхалимское открывание/закрывание двери в его инфекционный бокс, кот точно сдал бы нас властям, наврав что-нибудь ужасное.

А вообще, в глазах кота появилось что-то нездоровое: в одном глазу плещется море, а в другом скачут черти. Нам кажется, что кот хочет от нас уехать. Например, в Абхазию к своему старинному другу котику Армену. Там кот был бы счастлив и обезопашен. Он ел бы сладкие мандарины, ходил бы с Арменом за ручку смотреть на заключенных в питомнике обезьян, любовался бы закатами. Вероятнее всего, кот задумывает остановиться у гостеприимного и простоватого Армена, будучи уверенным, что Армен уступит ему свой диван, а сам уляжется на раскладушечке. Друзья болтали бы о всякой мужской ерунде до рассвета, а утром, закинув через плечо полотенчики, шли бы загорать на пляж, заняв лучшие лежаки и зонтики. По пути кот бы любовался на уходящие в кружевные облака бесконечные ноги молодых туристочек. Армен бы одобрительно кивал коту головой и показывал большой палец передней руки.

А еще кот с удовольствием сходил бы в хороший ресторан кавказской кухни. Надел бы яркий спортивный костюмчик, очки-черепахи на шейной цепочке и сходил бы. Поел бы имеретинский хачапури, отдал бы должное шашлыку по-карски, выпил бы по бокалу “Киндзмараули” и “Боржоми”. Да, конечно, в носу потом щекочет, но немного можно себе позволить…

В общем, кот пребывает в странных мечтах и это очевидно. Как и то, что мы ему надоели. Кот ничего не хочет слушать про карантин и закрытые границы, он принудил Жанну звонить и добиваться для него Абхазии. Ждём развития событий.

В последние дни у нас дома как в “Жестоком романсе”. Все бегают и кричат, как с ума посходили: “Барин приехал, барин приехал!”.

– Какой барин? – спрашиваю я у домашних цыган с подозрением.

– Почитай, целый год ждали, вот какой! – кричат они мне невменяемыми голосами и загружают в бричку музыкальные инструменты.

Чувствую, назревает дикий и проникновенный кутеж. Правда, повода не очень понимаю. Говоря словами Карандышева, черт побери, если разобраться, кто вернулся-то? Промотавшийся кутила, развратник, наглый, коварный и совершенно бессовестный кот. Который, к слову сказать, регулярно губит и Жанну, и Полину. Киношный Паратов с ним и рядом не сидел. В фигуральном, само собой, смысле.

Так вот, приквел этой назидательной истории. Долгое время у нас дома жили: хам, свинья, банда голодающих, диверсант, упрямая бестолочь, тень дьявола, эскадрон залихватских какунов, бритва с крючком для уничтожения итальянского дивана. То есть наш сердешный кот Дым. Ну жил и жил. Каждый день кто-то из нас плакал, а кто-то бегал за корвалолом. Кот блаженствовал. Мы уже свыклись с мыслью, что кот необратим и это наш регулярно линяющий крест.