Это девиз моего любимого дядюшки, который он с упорством воплощает в жизнь снова и снова. Возможно, в прошлой жизни он был милым крылатым осликом в горном кишлаке.

Во-первых, невероятное упрямство трансформировалось странным образом в его нынешнее состояние. Дух противоречия, вселяющийся в самый неподходящий момент, не дает ему спокойно жить и сосуществовать с родными, коих, к слову сказать, имеется предостаточно.

Приступы этого самого упрямства в условиях очевидной неправоты иногда доводят до смехотворных ситуаций, которые то и дело возникают на жизненном пути.

Кажется, если, намереваясь пообедать и направляясь на кухню в урочное время, услышит от любимой супруги:

– Павел, пойдем обедать!

Приступ упрямства уколет аккурат в пятую точку, траектория его движения резко изменится на противоположную, и голосом, приближенным к уверенно раздраженному, громко произнесет:

– Некогда мне, нужно еще…

Что еще и кому нужно, можно придумать, пока говоришь первую часть фразы.

Во-вторых, невероятное трудолюбие и выносливость, преобладали иногда над чувством собственного сохранения, не давая вовремя добраться до места ночлега и мягкой постели, и усталость брала верх еще на подступах к жилищу, отдавая в объятья морфея в непосредственной близости к кухонному столу. Да и бока от поклажи иногда натираются, но это не беда, имеется много мест и способов прилепить кусок пластыря или бинтика, который прилагается к поврежденным работой частям тела. Главное – довезти поклажу до домашнего очага.

В-третьих, кишлак – все-таки располагается где-то в горах, поэтому высота так волнует душу, позволяет видеть простор, знакомые до боли горизонты и ориентиры. Кишлак кишлаком, но любовь всяких высот не чужда нашему Павлу. Он то залезет на забор и с высоты птичьего полета обозревает окрестности. Правда слезть с забора грациозно не получается и смотри пункт 2 – приложим чего-нибудь к поврежденному органу, ну или на худой случай – пришьем оторвавшийся.

То, стремясь к высокому полету, забывает, что крылья ослика остались в прошлой жизни. Но крылья свербят-таки, не давая покоя, и все окружающие запомнили знаменательный полет на автомобиле, разогнанном до ста двадцати километров в час, пущенном в свободный полет с небольшой, но такой трехметровой высоты.

В целом же, ходя по жизни как по подиуму, Павел радует своих близких позитивным настроем, оптимизмом, гражданской позицией и добрым нравом. Но нет-нет, да и проявится тот самый крылатый ослик из горного кишлака, и кажется, на рукаве куртки видны участки серого меха, или это солнечные лучи так неудачно отбрасывают тень?

История эта случилась в один из самых будничных дней и навсегда оставила след в памяти. Период, в который она произошла, можно охарактеризовать скупым официальным языком: судебная практика складывалась так, что сиротам, не имеющим жилья, и достигшим фатального возраста свыше 23 лет, ранее не обращавшимся в государственные органы за этим самым жильём, отказывали в постановке на учет, а собственно, и в предоставлении этого самого жилья. Отметим, что период этот длился недолго, но успел разрушить веру в справедливость нескольким возмужавшим юношам и обремененным детьми повзрослевшим девушкам.

Итак, собственно говоря, история.

Обычное серое двухэтажное здание прокуратуры, послеобеденное время, когда большая часть сотрудников возвращается из судов, с проверок, мероприятий, собирается в кабинеты, чтобы изложить увиденное и проверенное в рамки строго определенных документов, сформулировать свои мысли и привести документы в порядок. В нашем кабинете, как и во всех других, все сосредоточенно стучали по клавиатурам, и этот стрекот лишь изредка прерывали звуки принтеров и телефонов, короткие ответы и снова звуки клавиатуры.