— Вроде что-то передавали, — припоминаю я. — Были какие-то деньги.

— Так чего ты истеришь тогда? — с торжествующим видом спрашивает Кузнецов. — Взяла деньги — будь добра их отрабатывать.

— В четыре утра?

Он ухмыляется.

— Мне кажется, я нормально доплатил за срочность.

Ей богу, хочется стукнуть его по наглой роже. Понятия не имею, сколько он там заплатил, но на такое вот обращение я не подпишусь ни за какие деньги. Я несколько раз открываю и закрываю рот, но так и не нахожу слов, чтобы передать накатившие эмоции.

— Ладно, ребят, — говорит Кузнецов, смягчаясь. — Подождите снаружи. Может, мы с этой дамочкой и договоримся еще. Сергей Борисович очень уж ее расхваливал, а врать ему не зачем.

3. Глава 3

Моих сопровождающих как ветром сдувает. Кузнецов делает еще один глоток из стакана, а потом вальяжно кивает на диван рядом с собой:

— Присаживайся, Таня.

— Зачем?        

— Обсудим наше сотрудничество.

Я подхожу к нему ближе, но не сажусь, испепеляю Кузнецова взглядом.

— А почему вы со мной на «ты»? Мы с вами на брудершафт не пили.

Он смотрит удивленно:

— Чего?

— Того! — буркаю я. — Я бы хотела, чтобы вы обращались ко мне на «вы».

— Ты чего такая строгая, Танчик? — ехидно спрашивает он. — Расслабься, никто тебя не обидит.

— Знаете, мне не подходит такой формат работы: ночью, в незнакомом месте, — строгим тоном говорю я. — Я предпочитаю беседовать с клиентами где-нибудь в кафе, в заранее обговоренное время.

— Фу, — кривится он. — Ненавижу кафе. Людишки эти галдящие, невкусно…

Нет, вы поглядите, какой социофоб! Я украдкой вздыхаю, поправляю бретельку майки.

— Ладно, можем и у вас дома побеседовать. Но явно не посреди ночи. Велите, пожалуйста, вашим людям отвезти меня домой, а завтра созвонимся и договоримся, когда нам обоим удобней встретиться.

— Мне сейчас удобно, — возражает он. — У меня бессонница, так что сделай над собой усилие и приступай к рабочим обязанностям.

Да уж, этот тип совершенно непробиваемый.

Я внимательно его разглядываю. Кузнецов — довольно мускулистый мужчина, широкий в плечах. У него серо-голубые глаза и темные волосы. Пострижены они довольно коротко, а вот бритьем Кузнецов явно пренебрегает — его щетине дня три. Тем не менее этого товарища можно было бы назвать красивым, если бы не наглый взгляд и высокомерная ухмылка, которые портят все впечатление.

— Знаете, я, пожалуй, откажусь от сотрудничества с вами, — вкрадчиво говорю я. — Я не готова вот так, по щелчку, срываться в ночь и терпеть фамильярности.

— Что, даже за работу в «Формуле» не готова? — с издевкой уточняет он. — Сергей Борисович, по-моему, ясно выразился: он возьмет тебя к себе, только если ты угодишь мне.

Я чувствую раздражение. Работа в «Формуле» была бы так кстати! Но я ведь себя не на помойке нашла и пресмыкаться не собираюсь.

— Я, пожалуй, наберу Сергею Борисовичу утром и попрошу другое тестовое задание, — говорю я, вздернув нос.

— А зачем ждать утра? Прямо сейчас и спроси. Уверен, он тебе откажет.

Кузнецов отставляет стакан и смотрит на меня с каким-то мстительным удовольствием.

Я развожу руками.

— К сожалению, когда ваши люди ворвались ко мне в квартиру, они не дали мне нормально собраться. У меня с собой только ключи, а телефона нет.

Кузнецов встает и подходит ко мне.

— А телефон тебе и не нужен. Можешь переговорить с ним с глазу на глаз.

— В смысле?

Он приобнимает меня за плечи и подталкивает в сторону двери.

— Сергей Борисович сейчас у меня в гостях.

— Прекрасно! — восклицаю я, хотя на душе начинают скрести кошки.

Сто процентов, Борисович этот мне откажет. Я сейчас еще в таком виде — хоть стой, хоть падай.