Мелдиор схватился за виски. Еще ни одна дама его не попрекала тем, что он не съехал от матери с отцом.

Позвав слугу, молодой герцог распорядился приготовить отдельные комнаты для супруги.

– Да можно поселить меня сразу в восточном крыле, – великодушно сказала Римма Федоровна. И обратила внимание, как вытянулось лицо лакея, который до этого слушал ее муженька довольно доброжелательно.

Слуга сглотнул и посмотрел вопросительно на хозяина. А тот задумчиво потер щеку, поскрежетав мужественной щетиной.

– Что не так? – прищурилась красавица Римма. – Согласно нашему брачному договору, эти площади будут мне отписаны в случае форс-мажора. Ты мне что-то не досказал, Мелдиор?

– Эта часть дворца не готова к немедленному проживанию, – нашелся слуга.

– Так подготовьте, делов-то! Я ж не тороплю.

– Вот что, Аримея Теодора, – твердо изрек муж, – мы сейчас приготовимся к завтраку, спустимся в столовую, а после трапезы все и обсудим.

Римма Федоровна не сомневалась, что этот жук чернокнижный что-то не договаривает. Какие-то проблемы есть с этим восточным крылом, которое он так легко ей отписал.

Что ж, голубчик, не на ту напал. С управдомом ТСЖ “Богатырь” шутки плохи!

15. ГЛАВА 14. Восточное крыло

Мелдиор с тяжелым чувством распаковывал массивное зеркало с серебристо-голубым стеклом, на которое пошло немало магической амальгамы.

Он в нем отражался самым обычным образом. Высокий широкоплечий мужчина в цвете лет и колдовских сил. Только вот лик слегка синеватый, но это свойство зеркальной глади.

Высокий лоб, на который падали из растрепанной прически короткие черные пряди. В уголках темно-серых, меняющих свой цвет глаз, по две тонких едва приметных морщинки. Точеные скулы, особенно отчетливо проступающие после чрезмерно подвижного вчерашнего вечера.

Ровный, четко прописанный нос выдает породу, как и красивые линии чувственных губ. Волевой подбородок зарос щетиной, надо бы брадобрея вызвать успеть до завтрака. Лицо человека, привыкшего решать свои проблемы и в избытке создавать их врагам.

Чернокнижнику подумалось, что в позволении короля видоизменить его супругу больше коварства, нежели уступки.

Смотреть на прекрасное личико и соблазнительную фигурку, понимая, что это всего лишь наваждение.

Да, каждый муж сталкивается с тем, что его жена когда-то постареет и подурнеет. Но Мелдиора это осознание ожидает каждый день.

Отселиться от него – чудесная идея. Неплохой, в сущности вариант, если он будет видеть только Аримею, в ее прекрасном телесном воплощении. Но территории, которые он, как ему казалось, благоразумно указал в брачном договоре, ей лучше так сразу не показывать. Уговорить сначала занять апартаменты поблизости от него. Мол они супруги и по светскому этикету не положено селить молодую жену в соседнем здании.

Замок герцогства состоял из трех больших корпусов, между которыми были подземные переходы. Сейчас они с Аримеей занимали главный, самый богатый. Родители жили во втором. А третий, восточный… да, тот самый, до которого так и не дошли руки у Левена Адорса.

К завтраку жена спустилась в том же платье, что была накануне, и Мел испытал легкое раздражение. Он и не подумал, что надо заняться гардеробом супруги. Но кто, скажите на милость, должен этим озаботиться, как не он?

Мелдиор заскрипел зубами. Была бы у них обычная ситуация, попросил бы мать взять под крылышко невестку. Но Иддию это предложение возмутит, да и супруга его вряд ли будет вести себя со свекровью хоть сколько-то почтительно. Бунтарка из другого мира, которая на них всех смотрит будто на детей неразумных.

– Приятного аппетита, – неожиданно сказала Аримея, и Мелдиор вздрогнул.