Сколько ни хитрила Зухра, избегая встречи с вредным соседом по дороге в школу, всё равно попадалась ему. Выходя с ранцем за ворота, предусмотрительно припрятывала косички под косынкой. При столкновении с ним пряталась за подружками. А Тагир каждый день придумывал всё новые уловки. Когда Зухра свободно вздыхала, радуясь, что избежала встречи с вредным соседом, он неожиданно подкрадывался и дёргал её за косички.

– Смотрите, смотрите на этого верзилу, ещё и глумливо смеётся! – Зухра делала вид, что обижена до слёз, порой не в силах утаить выпирающий из груди смех. – Ты в этом селении из девчонок, кроме меня, никого не замечаешь?

Тагир улыбался глазами из-под густых ресниц:

– Понимаешь, среди сельских девчонок второй такой больше нет!

Хотя от его ответа становилось приятно на сердце, обиженно надувала губки:

– Да, ещё скажешь!.. Льстец. Мягко стелешь – жёстко спрашиваешь! А твои одноклассницы Мина, Мира, Эльмира?! Подружки говорят, что они тебе в школе проходу не дают!

– Зухра, не верь им. Они лгуньи, завидуют тебе!

– За что?

– За то, что с тобой дружит такой видный парень! Скажи, кто такие, если подумать, мои одноклассницы перед тобой? Напыщенные куклы Барби! К тому же гордячки! – усыпляя бдительность, подыгрывал её самолюбию.

– Лукавишь, леший. Если твои смешные приколы называются дружбой ко мне, то какая должна быть настоящая дружба? – внешне обижаясь, внутренне начинала сиять.

В пятом классе Зухра уже много чего понимала. Хотя видела разницу в годах, чувствовала, что она ему небезразлична. Только свою привязанность к ней, свои чувства он выражал таким образом.

От завуалированного признания Тагира её током ударило. На мгновение остановилось сердце. Дыхание перехватило, чувствовала, как жаром охватывает щёки. Она толком и не поняла, что вдруг с ней стало. В глазах потемнело, в животе стало жарко. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем сумела сделать глоток воздуха.

Впервые застенчиво бросила на Тагира влюблённый взгляд. И когда взгляды их встретились, почудилось, что из её глаз брызнули искры. Мгновенно потупила взор, поражаясь туману в его глазах. Тагир первый раз смотрел на неё взглядом, мерцающим огнями. Зухра была напугана тем, что происходит у неё внутри. Не осознавая, что говорит, выпалила то, что с языка слетело:

– Ты плохой мальчик! Обижаешь меня! Я тебя видеть не хочу! Иди, топай к своей Мине, Мире, Милене, Эльмире!..

Её уста говорили одно, а сердце ликовало: «Тагир! Тагир!»

А он всё, что в ней происходило, видел глазами созревающего парнишки. Не успел он улыбчиво ответить, как Зухра, смеясь, показала ему язык и убежала.

С этого дня их отношения приобрели совершенно другой мотив. Зухра как будущая женщина догадалась, в её душе расцвела первая, детская любовь.

В Тагира были влюблены многие девчонки старших классов. На роднике они делились своими секретами с его родственницами. Отправляли ему с ними приветы, а в школе оказывали знаки внимания. Самые смелые шли ещё дальше: через младшего брата и двоюродных сестёр передавали ему записки, назначая свидания.

Зухра и после шестого класса оставалась робкой, застенчивой, в то время как её подружки-одноклассницы без стеснения заглядывались на Тагира, порой делали ему робкие комплименты. А Зухра, видя их наглость, пряталась от него всё дальше. Ей казалось, что Тагир такой большой, а она перед ним козявка. В школе его все уважают, даже учителя. А она перед ним выглядит неказистой девчонкой с длинными ногами, светлыми волосами и огромными светлыми глазами.

И Тагир к ней стал меняться. При встрече заговаривал вкрадчиво, доверительно, перестал дёргать за косички, меньше шутил. Знал, что своими шутками иногда доводит Зухру до слёз. Но она быстро отходила, прощала обиду. Он зарекался, что при встрече с Зухрой больше никогда не станет подшучивать над ней. Но, как только сталкивался, забывал про своё обещание, начинал шутить.