Что-то туманно заговорил сегодня друг Тагир. У Аслана глоток спиртного застрял в горле. Он закашлялся. С тревогой переводил покрасневшие от кашля глаза то на друга, то на его жену. Упорно отводил взгляд от прямого и требовательного взгляда соседа. В него закрался страх: «Неужели догадывается?»

Аслан знал взрывной и мстительный характер своего школьного друга. К тому же он морской офицер – профессиональный убийца. Видел, как тренируется по утрам у себя во дворе. Одним ударом кулака завалит быка. Отвернулся, раскурил сигарету, сделал две затяжки, отмахиваясь от табачного дыма.

Зухра тоже была встревожена двусмысленными словами, намёками мужа. Делала Аслану знаки глазами, чтобы успокоился, взял себя в руки. Сколько ни старались, их взгляды, ужимки, жесты не оставались не замеченными оскорблённым мужем. От его наблюдательного взора не скрывалась ни одна мелочь. Тагир вёл себя как ловкий игрок за карточным столом, который одновременно продолжает свою игру, заглядывает в чужие карты и успевает прятать в рукав карты, мешающие выиграть. Он бесконечно шутил, балагурил, успевал выливать через плечо содержимое своей чарки, подливать пьянеющему другу новую порцию спиртного, контролировать застолье.

Зухра была почти уверена, что муж заподозрил её в измене. Хорошо знала его. Не зря он их выманил в такую даль. Не зря тревожится её сердце. Она подозревала мужа с той минуты, когда он, зная пристрастие Аслана к спиртным напиткам, стал подливать ему в чарку одну порцию за другой. Чуяла, что на этом пикнике может случиться что-то страшное. Аслан, застигнутый врасплох, вместо того чтобы остановиться, стал пить без тормозов. Она пила только чай, налитый своими руками. Но муж загодя и в чай успел добавить щепотку дурманящей травы.

Аслан перестал реагировать на знаки, подаваемые ею. Одно время Зухра в панике потеряла всякую осторожность. Перед мужем, пренебрегая приличиями замужней женщины, стала подавать Аслану откровенные сигналы, чтобы перестал пить. Она догадывалась, что приговорён не только сосед.

Неожиданно у неё закружилась голова. Перед глазами поплыли поляна, берёза, мангал с шашлыком. Лица мужа и Аслана расплылись. Пожаловавшись на головную боль, она привстала, но не удержалась на ногах.

– Голова… голова раскалывается, – еле выговорив, свалилась на бок.

– Зухра, что с тобой? – Аслан, позабыв, где находится, вскочил, но упал на бок и больше не встал.

Довольный, Тагир рассмеялся, сопровождая его падение свистом:

– За моей спиной, голубки, чего только не придумывали, чтобы уединиться. Теперь я дам вам возможность поворковать вместе. И надолго! Для удобства вам предоставлена комфортабельная хата, – и захихикал.

Он раздел жену и Аслана догола. Спинами друг к другу привязал их к стволу берёзы…

Зухра очнулась оттого, что кто-то обливал её ледяной водой. Приоткрыла глаза, не соображая, где находится, что с ней стало. Увидела себя совершенно нагой. И почувствовала, что привязана спиной к стволу дерева. Перед ней, ехидно улыбаясь, стоял муж. Вдруг вспомнила всё.

– Ты, жена, за дискомфорт не осуждай меня. И не напрягайся – зря не трать силы. Они тебе через несколько минут очень пригодятся. Лучше оглянись вокруг, посмотри, какой приём я устроил твоему «утешителю».

Обернулась. Прикрыла глаза. Аслан, как и она, раздетый, спиной к ней был привязан к стволу берёзы. Поняла: они мужем приговорены.

– Муж, знаю, ты нас приговорил к смерти. Я её заслуживаю. От тебя пощады не жду… – запинаясь, выдавливала из себя слова. – Понимая, что ты меня любил, попрошу об одном одолжении. Убей меня, долго не мучая!.. – В уголках её глаз заблестели слёзы. – Я готова. Прости, ты был лучшим мужем. А я не сумела тебя до конца оценить. Видимо, судьба у меня такая.