– Ну, мы все-таки южане. Жара нас донимает, но мы привычные. И потом, большинство брокеров устроились по линиям двух трамвайных маршрутов – им легче, а те, кому линии не подходят, после того, как биржа закрывается, добираются домой перебежками. Точно так же и мы поступаем. Нам, к сожалению, ни одна из линий не подходит. Так что единственный выход – это перебежками.

– Так и живем, – подтвердил эти слова Ладислас.

«Перебежками» – на меня это слово произвело впечатление. Итак, и Врано, и Ладислас живут вдали от трамвайных маршрутов. Но они выработали себе вариант: добираются домой благодаря этим «перебежкам». Выбегают из биржи и сразу в «Желтый дом». Там можно выпить чего-нибудь прохладительного, а то и подкрепиться основательно, зарядиться этим для следующей перебежки. Потом по теневой стороне – «всегда держись теневой стороны», они меня постоянно об этом предупреждают – перебегают к «Каторжанам». Там тоже освежаются, приходят в себя, потом еще одна-две перебежки – и вот ты уже дома. А дома эту униформу с тела прочь. Неплохо.

– Ты, кстати, о том, что униформа тебя донимает, не очень-то распространяйся, понял? – предупредил меня Врано.

– Но почему нельзя сдвинуть часы работы? Устроить все так, как и в других учреждениях?

– Что ты?! – это же вековые традиции. А руководство очень суеверно. Оно боится, что если хоть что-то нарушить, так у биржи начнутся тяжелые времена. И все тут начнет рушиться.

– Ах, вот оно что…

– Мы в этом плане самые несчастные люди в городе. Об этом все знают. Но все знают и о другом: у нас самые высокие по городу заработки. И потом, никто тут никого за рукав не держит, если кто-то уходит, так на освободившееся место десятки желающих претендуют.

– Понял. Но почему нельзя послать за такси и нормально разъезжаться по домам?

– Что ты! Никому такого не говори! Их профсоюз десять лет с муниципалитетом сражался за то, чтобы и таксистам предоставить право на сиесту. Все это проходило под лозунгом «Таксисты тоже люди!». Так что тут нет никаких вариантов.

– Ну что ж, ничего не остается – попробую и я перебежками.

– Конечно, тебе тоже придется с перебежками. Вдоль маршрутов трамваев никакого свободного жилья уже давно нет, только определишься с квартирой, так мы сразу же к тебе устроим совместный показательный пробег! Главное – не унывай!

Поступление котировок задерживалось, это мне было на руку. Я взял чистый лист бумаги и начал строить что-то наподобие временного графика: от биржи до «Желтого» бежать три минуты, освежиться там чем-нибудь и отдышаться – пять минут; перебежка к «Каторжанам» побольше времени отнимет – все пять, а то и шесть, там тоже пять минут понадобится на то, чтоб прийти в себя. Я вынул из ящика план города, чтобы рассчитать по времени и все мои последующие передвижения, как тут на моем столе зазвонил телефон – мне сообщали из Человеческих ресурсов, чтобы я срочно спускался вниз: мы опять едем смотреть мне очередное жилище.

С квартирой что-то не складывалось – два дня, что мы с департаментом человеческих ресурсов осматривали предложенные риелторами варианты, результатов не принесли. А вот сегодня, только мы вернулись с коллегами из кафе, как мне передали снизу: «Вас срочно просит спуститься мадам Гобзалова». Я выскочил на улицу, она уже меня поджидала в машине: оказывается, у нее есть для меня неплохое предложение. Да еще и с человеком, который будет вести мое хозяйство.

– Нужно срочно ехать, это просто удача. – МГ тронула водителя за плечо, и мы поехали.

В итоге я неплохо устроился – в престижном квартале, правда, обе трамвайные линии, как меня и предупреждали Врано с Ладисласом, проходили стороной: еще до входа в парк линия А уходила налево, а линия В – направо, так что путь на биржу мне придется проделывать пешком. Ну, а обратно – вот этими самыми перебежками.