“Горящие крылья”...

Крылья символизируют мечту. Но сейчас приходит мысль о бездонной пропасти, демонах и любимом сериале Эффи “Люцифер”, героя которого она так любит цитировать.

Интересно, что бы сказал мистер Морнингстар, окажись этим вечером на моем месте?

Жизнь слишком коротка для… всего?

Типа, не стоит загоняться по пустякам. Никто же не умер.

Объективно говоря, нет серьезного повода для уныния. Праздник прошел хорошо, все остались довольны. Но почему у меня горит лицо так, будто это я сделала что-то плохое? И внутри неприятно, даже подташнивает.

Вот кому могло понадобиться поджигать фотозону?

“Безопасность, комфорт, содружество” – таков девиз нашего сообщества.

У нас маленький, спокойный и приятный городок. Здесь живут приличные люди. Часто приезжают туристы, журналисты, блогеры – не кто попало. Отдыхать у нас не всем по карману, а маргиналам и вовсе вход заказан. Территория огорожена, на каждом углу камеры, улицы патрулируют охранники.

Два события – убийство Жени Баркович и нелепая смерть Веры Петровны Меглиной, безусловно, встряхнули весь городок. Но мелкие пакости, вандализм, порча чужого имущества – это не про Зеленый Лог.

Хотя сегодня утром я была уверена, что измены и разводы тоже не вписываются в идею жизни в нашем замечательном городе.

Я вовсе не игнорирую чужие недостатки, однако как-то непривычно осознавать, что люди, которых я знала всю свою жизнь, далеки от моего представления о них.

Прежде я не сталкивалась с тем, что об одном и том же человеке можно думать и плохо, и хорошо одновременно.

Верность – это благодетель.

Измена – это предательство.

Все же ясно. Мне, по крайне мере.

— Стас, только не обижайся, но я не понимаю, как твоя мама могла так поступить.

— Полинка… — судя по голосу, Стасу смешно. — Когда ты уже вырастешь у меня, а? Тебе детей наших скоро рожать, а ты как маленькая, честное слово.

После замечания Стаса я надуваю губы.

И правда, как маленькая.

— Ну не так уж и скоро, — повернувшись, внимательно разглядываю его красивый профиль.

— А чего тянуть? — глядя на дорогу, Стас пожимает плечами. — Поженимся, и сразу заделаю тебе бэбика. Первым сына хочу.

Смущение, затопившее меня, борется с любопытством. Мы еще не обсуждали так подробно тему нашего брака и детей.

— А если будет девочка?

— Супер, — Стас криво улыбается. — Такая же красивая, как и ты… — он тянется ко мне и опускает ладонь на бедро. — Но пацана мне родишь обязательно. Я от тебя не отстану, — его ладонь ползет вверх.

Я мягко отвожу от себя его руку.

— Боишься остаться в мужском меньшинстве?

— Нет, — Стас откидывается в кресле, перехватывает руль правой рукой, а локоть левой выставляет в окно. — Хочу наследника. Ну, знаешь, дом я почти построил, дело за деревом и продолжателем рода.

— Почти построил, — передразниваю его. — Когда ты в последний раз был на стройке?

— Когда? — задумчиво тянет Стас. — Да вот же, весной.

— А я на прошлой неделе, — сообщаю ему. — Уже коммуникации подводят.

— Вот видишь, как мне повезло с женой. Хозяюшка, — произносит так, словно его это забавляет. Я никак не реагирую на столь сомнительный комплимент, и Стас меняет тон на виноватый: — Прости, малыш, я совсем замотался. Но ты же понимаешь. На кого я брошу нашу богадельню? Там же никому нельзя доверять. Твой старик теряет хватку, а московские крысы – его, так называемые, партнеры, спят и видят, как бы распилить такой куш.

Я усмехаюсь. Топовский называет богадельней крупнейший в стране комбинат строительных материалов, главным держателем акций которого является мой дедушка.

— Ты говоришь в точности, как он, — замечаю я. — Эта вечная охота на ведьм в дедушкином стиле.