– Совершенно очаровательная женщина. – Распутин улыбнулся и снова присел на корточки и снова взялся перематывать створки. – Отчаянная лесная партизанка. Только партизаны обычно с врагами воюют, а она с поселком. Попробуй только где нашкодь – этот отставной егерь тебя из любого угла тайги достанет. Раньше была вожатой в лагере, поэтому в лобовой атаке удавит любого неугодного.

– Значит, она просто воспринимает лес как свою стихию, из которой черпает силы, – глубокомысленно заметил Кирилл.

– Как сомалийский пират захваченное судно она его воспринимает. – Артем скривил лицо, стараясь затянуть узел ржавой цепи, которая никак не поддавалась. – Зато не пропадет, и лес с ней не завянет. Ксюх, а ты мотыльков что ли боишься?

– До смерти, – тихо призналась она. – Фобия. Простите, что завизжала.

– Тогда с утра на поляну не выходи.

– Почему?

– Мы тебя потом не откачаем. – Он подергал импровизированный замок, проверяя его на прочность. – Они там такими тучами с газона взлетают! Снегопад в обратную сторону.

Ксюшу передернуло, и Артем тихо засмеялся. Отряхнув руки от пыли, он повернулся к Кириллу, который все это время стоял возле машины, облокотившись на багажник.

– Давайте с сумками вам помогу.

– Я сам, – решительно ответил Кирилл. Неужели он и без помощи не справится?!

– Да не сопротивляйся ты. В одну ходку все утащим и поставим, наконец, чайник. Устал я сегодня, жуть.

Артем

На его втором этаже все по-прежнему. Две кровати друг напротив друга. Широкое окно, занавешенное плотными шторами. Старая магнитола и стопка компакт-дисков – привет из детства.

Лежа на спине, Артем молча смотрел в потолок. Про каждое лето в деревне он ребятам соврал. Раньше так оно и было – все детство он бегал загорелый как котлета, топтал шлепанцами поселковые дороги, находил себе приключения, играл с друзьями. А потом случилось то, что случилось. И все детские воспоминания превратились в звонкие пощечины. Чем веселее было воспоминание, тем сильнее удар.

Распутин потянулся к магнитоле, чтобы сделать погромче. Звукоизоляция в доме отвратительная, но советские ВИА – это не сигнал тревоги. Не проснутся.

Резко потянуло правое плечо. Вся грудная клетка с самого утра ныла. Огород тут был не при чем – тело продолжало болеть даже когда он целыми днями лежал на диване. Он вздохнул и потянулся к помятому блистеру с таблетками. У кого аскоробинки, у кого – ибупрофен. Странное чувство, когда на лице у тебя улыбка, а в теле что-то трещит по швам. И кто бы знал, как это прекратить.

Услышав скрип половиц на первом этаже, Распутин выключил магнитолу и надел наушники. Непривычно, что его одинокую неделю разбавили совершенно незнакомые два человека. Крестный, конечно, удачно женился, но можно было бы и предупредить.

Андрей наверняка сделал это специально. В последнее время они почти не разговаривали. Крестный беспокоился. Как смог, так помог. Отправил ему гуманитарную помощь в виде живых людей, с которыми давно не хотелось общаться.

Хотя, стоило признать, Ксюша ему понравилась – такая живая и доброжелательная. Он усмехнулся, представив, как помогает ей выбирать палку, которой лучше всего лупить крапиву. Разница в возрасте, конечно, есть, но лучше об этом не задумываться.

От зануд Артем всегда старался держаться подальше, однако Кирилл ему таким не показался. Да, пытается быть взрослее, нагоняет на себя серьезности. Распутин не раз видел, как такие эстеты потом скакали в резиновых сапогах по лужам.

Но самое главное – Кирилл кого-то ему напоминал. Вопрос – кого? Так легко разбираться в людях, когда смотришь на них сверху вниз. А попробуй понять послания собственного мозга… Если бы он лучше осознавал, что чувствует и мог бы это выразить словами, жизнь стала бы значительно легче.