Но у Селии, младшей дочери подводного короля, внутри бушевал ураган. Еще бы! Этой ночью она впервые поднялась на поверхность, и то, что она там испытала, было удивительно! А тот земной мужчина... он был невероятным.

Сестры приставали к ней всё утро, посылая свои песни через воду и через каждую комнату дворца. Они пытались заманить её в сад, где все уже ждали её рассказа. Но Селии не хотелось в сад — она ещё не была готова делиться пережитым. Вместо этого она стремительно приплыла в свою комнату и кинулась к замутнённому стеклу на стене — единственному зеркалу, которое у нее было.

Ей потребовалась минута, чтобы сосредоточиться на своих голубых глазах, белой коже, сверкающих лунных волосах… и на длинном серебристом хвосте, украшенном раковинами устриц — символом ее высокого ранга.

Селия наклонилась вперёд, пока не оказалась в нескольких дюймах от собственного отражения. Приложила ладони к талии и попыталась понять, не выглядит ли она более… человечной? Возможно, вылазка наверх ее преобразила?

Но нет. Она была такой же, как и всегда. Если честно, она даже не выглядела старше. Из стекла на нее смотрело всё то же лицо восемнадцатилетней русалки. Да, безусловно, хорошенькой — ее губы были окрашены в розовый цвет пигментом из морских цветов, измельченных специально для нее, а тонкие чешуйки на хвосте кокетливо переливались, но... эти жабры. Они всё портили.

Она поморщилась. Крошечные, расположенные на шее жабры никогда ей не нравились. Они есть у русалок, но не у людей. С ними она никогда не будет выглядеть человечной.

Селия хотела попасть в верхний мир столько, сколько себя помнила. Одна за другой ее сестры всплывали наверх, и она каждый раз с замиранием сердца ждала их возвращения и рассказов о чудесах, которые им довелось увидеть.

Селия с восторгом слушала о ночном небе, усыпанном звездами, и о мерцающих городах, полных громких звуков и резких запахов. По этим городам бегали дети на двух ногах.

Сестры всегда были впечатлены увиденным, но каждая из них была счастлива вернуться домой. Все они говорили, что лучше морского дна на свете мест и не бывает. Но Селии хотелось большего. Мир людей казался ей таким огромным, таким странным, и она твердо решила, что когда придет время, она рискнет и продвинется дальше, чем любая из сестер. Она хотела запомнить каждое мгновение, проведенное вне моря!

Когда-то русалки могли посещать верхний мир в любое время. Они являлись морякам, околдовывали путешественников, крали красивых юношей у берегов и утаскивали их на дно. Те, впрочем, не сопротивлялись, услыхав «песню сирен».

Но за последние несколько сотен лет всё изменилось. Люди строили всё более крепкие и большие корабли, уходили всё дальше в море. Когда десятки русалок оказались жестоко убиты, прабабушка Селии, королева Финида, издала указ, запрещающий любое взаимодействие двух миров.

— Они опасны, — постановила она. — Они убьют нас всех, если у них будет шанс.

Но всё-таки Финида понимала, что запретный плод чрезвычайно сладок, так что оставила каждой русалке один прекрасный день, — восемнадцатый день рождения, — когда можно безнаказанно отправиться на поверхность. Нужно только следить за тем, чтобы тебя не заметили люди. А так — делай, что хочешь.

Но большинство сородичей Селии не искали общества людей. Для них они были низшими, хищными существами, которые проживали свои короткие и жестокие жизни, прежде чем бесславно умереть и превратиться в гниль. Русалки считали это… хм, весьма неэлегантной смертью. То ли дело стать морской пеной, предварительно прожив три полных и насыщенных века.