С надеждой глядевшие на колдунью глаза Агнес поблескивали в свете огня. В этой атмосфере мистического и запредельного частично скрывавшая голову Селена была похожа на причудливое изваяние. Выглядела она столь уверенно, что напряженная Агнес понемногу успокаивалась, веря в лучший исход.

Но сомнение в ней было все так же велико. Каждая проходящая секунда затягивалась, словно острый жгут на шее матери.

– Audire orationem nostram, – проговорила Селена. Она подняла руки, звякнув браслетами. – Audire nos…

Жуткий грохот и последовавший свист резанули по ушам. Старый засов оконной рамы не выдержал натиска вьюги. Створки окна распахнулись, впустив ветер со снегом, и ударились о стены. Зазвенели выбитые стекла. Погас огонь. Комната погрузилась во мрак.

Падая, острые осколки осыпали женщин и сверток с лежавшей внутри белой девочкой. Ее не задело, чего не скажешь об Агнес. Осколки оставили маленькие порезы на ее лице.

Грохот напугал младенца. Из кокона прорезался детский плач, почти сразу переросший в надрывный крик. Агнес взяла сверток на руки и прижала его к себе, закрывая от ветра. Покачиваясь, она старалась успокоить малышку.

– Плохой знак. Похоже, – Селена с грустью усмехнулась и дрожащими руками сняла капюшон, – духи не хотят говорить с нами. Боюсь, что я ничем не смогу помочь. Как бы я ни хотела этого, – она помолчала, подождав, пока девочка окончательно успокоится. – Советую не давать ей настоящее имя. Иначе привяжешься.

Однако посмотрев на свою подругу, Селена заметила огонек упрямости в ее глазах. Уже по этому взгляду шаманка догадалась, какой получит ответ.

– Поздно, – Агнес вздрогнула от пробирающего морозного ветра. – Я уже привязалась.

– И как ты ее назвала?

– Диана. Ее зовут Диана.

– Красивое имя. Так тебе будет тяжелее от расставания, но дать ей имя – это твой выбор. И я его уважаю.

Селена поднялась. Зашумели подвески и талисманы, перебивая завывание ветра.

– Хм? – сделав шаг, она недоуменно похлопала по нагрудному карману. – Куда я ее дела?..

Взгляд Агнес упал на бутылочку возле подгоревших досок. Она хотела подобрать его и отдать колдунье, но тут к ней пришла сумасшедшая мысль.

Воспользовавшись заминкой Селены, Агнес потянулась к склянке и подобрала ее, скрыв в кармане своей куртки. Сама Селена в этот момент засмотрелась на мусор под ногами, среди которого валялись стеклянные осколки.

– Ладно, – махнула Селена, – Там все равно мало оставалось, – она оглянулась на свою подругу, которая уже поднималась, прижимая к груди сверток. – Мне очень жаль. Правда.

– Еще восемнадцать лет, – тоскливо подметила Агнес, выходя из помещения в коридор вслед за жрицей. – Думаю, этого времени хватит, чтобы подружить ее с ровесниками…

– Вряд ли, – вздохнула Селена. – То, что она – жертва, наложит свой отпечаток. Дети ее не примут, наверное, даже будут высмеивать.

– Может, тогда просто не будем рассказывать об этом?

– Можно попробовать. Я поговорю с главным шаманом, глядишь и удастся сделать так, чтобы никто из уже знающих не распространялся о предназначении Дианы. Пусть это будет тайной.

***

Ее собственное жилище было таким же, как и у остальных: сломанная довоенная мебель, «починенная» при помощи брусков-подставок, дырявые ковры и бочка с деревянными опилками, в которой зажигался огонь, если было необходимо согреться.

Здесь был и самодельный генератор. Когда Агнес включила тумблер, замысловатая техника затарахтела и пустила дым. Одновременно с этим в квартире зажегся холодный свет двух ввинченных в стены овальных светильников.

Оборванное старое кресло едва слышно скрипнуло, когда Агнес положила на него сверток. Взяв спичечный коробок с журнального стола, стоявшего перед креслом, она вытащила одну спичку, быстрым шагом прошлась до бочки и зажгла в ней огонь.