Запретный плод для бастарда Наталья Шевцова

1. Глава 1

Аннотация: 

Наги и нимфы испокон веков относятся друг к другу с недоверием и предубеждением. И те и другие считают друг друга низшей расой и вообще ошибкой матери природы. Эрик – бастард императора-узурпатора Империи Четырёх Сторон Света и Каролина, наследная принцесса Нимфляндии, – воспитаны именно в таких понятиях и вполне их разделяют. И казалось бы ничто не способно заставить этих двоих относиться друг к другу с доверием и симпатией. Однако в их отношения вмешались смерть, война и политика, которые заставили Каролину и Эрика объединить свои усилия во имя общей цели.

В тексте: вьюнки-телохранители, ветры-шпионы, сражение драконов в воздухе, кулачные бои орков, высоко ценящий себя котелок...

Глава 1

Едва я обмакнула Плюмо Шентием в свою кровь, как оно выскользнуло из моих пальцев и закружило по комнате, останавливаясь то на одной части каменной стены, то на другой, то на полу, то на потолке, то на решетках, пытаясь что-то нацарапать.

– Что это? Что это оно делает? – поинтересовался у меня Эрик, который, как и я, загипнотизировано следил за виражами пера. Хотя нет, не совсем как я. Я также ещё и боковым зрением возмущенно поглядывала на Эрика, развалившегося на единственной в этом каменном мешке кровати, узкой и неудобной, правда. Но суть не в этом. Суть в том, что я в это же самое время, словно птичка на жердочке, ютилась, присев на прикроватную тумбочку, которая была ещё более узкой и ещё более неудобной. Ну вот где? Где его рыцарские манеры? Искренне не понимала я.

– Это Плюмо. И, по-моему, он пытается что-то написать… – пожав плечами, максимально ровным голосом ответила я, изо всех сил, сдерживая раздражение, которое росло во мне тем больше, чем дольше Эрик с комфортом возлежал на единственной, как я уже упоминала выше, в тюремной камере кровати. В тюремной камере, в которую я угодила по его вине!

– Что написать? – недоумевал Эрик, ни разу в ус не дующий, что не всем в этой тюремной камере, в которую мы угодили по его вине, также комфортно в данный момент, как и ему.

– Я не знаю, что. И вообще не знаю, как Плюмо работает, – сквозь зубы прошипела я. – Но он наша единственная надежда на то, чтобы выбраться отсюда…    

– Зря старается. Стены из антимагического камня, поэтому ничего у него не получится, – цокнув языком, махнул рукой Эрик.

– По крайней мере, он старается, а не с комфортом валяется! – позволила я таки выплеснуться раздражению, уже переполнившему к этому моменту чашу моего терпения. Наивная я рассчитывала, что после этой фразы Эрику уж точно станет стыдно за его нерыцарское поведение в отношении меня. И он, как максимум, предложит мне прилечь и отдохнуть, а сам пересядет на тумбочку или, как минимум, займёт сидячее положение, чтобы я могла присесть на освободившееся место.

Ага, размечталась. Не случилось ни минимума, ни максимума.

– Каро, я не просто валяюсь, я ещё и ду-уумаю! А хорошо мне ду-у-умается именно в том положении, которое я сейчас занимаю! – многозначительно-поучительно протянул он, подняв вверх указательный палец правой руки.

Плюмо Шентием ещё какое-то время продолжал обследовать самым тщательным образом пол, стены, потолок и решетки тюремной камеры до тех пор, пока-таки окончательно не убедился на собственном опыте, что ни одна из уже исследованных им поверхностей для его целей – не подходит. После чего он на довольно долгое время завис недвижимый в воздухе. А потом вдруг, к моей превеликой радости, устремился к предмету моего раздражения, вальяжно развалившемуся на кровати.

– Брысь! Кыш! – замахал руками Эрик, как только Плюмо начал танцевать у него на лбу, скулах, щеках, губах и кончике носа. – Каро, убери это от меня! Щекотно же! – он попытался прихлопнуть Плюмо, когда тот пощекотал его шею с правой стороны, но лишь дал сам себе по шее. Кроме того, Эрик задел пальцами подушку и это замедлило его движения. Поэтому он дабы лежачее положение больше не стесняло его движений, немедленно вышел из него, перейдя в менее комфортную, но зато более пригодную для ведения военных действий сидячую позицию. К тому времени, когда Эрик, наконец, настроил свои члены на более активное сопротивление, перо уже добрых пять секунд невыносимо щекотало его шею с левой стороны. С рыком: – Убью зараза пушистая! – Эрик врезал по перу, и снова сам от себя получил по шее. Только на сей раз, само собой разумеется, он врезал себе не с правой стороны, а с левой. – Эй, больно же! – почти как девчонка взвизгнул он.

– Вот она справедливость в чистом виде! – злорадно подумала я. – Ровно настолько насколько хотел сделать больно другому, ровно настолько – сам же и получил.  

Что же касается Плюмо, то он в это время уже прыгал на левом плече Эрика. Само собой Эрик тут же хлопнул себя по левому плечу. Вот только Плюмо к этому моменту уже прыгал на правом его плече. Так что бедняге Эрику пришлось врезать себе ещё и по правому плечу. И снова мимо: потому что перо уже щекотало ему лоб. – Ну чего же ты ко мне пристал?! – хлопнул Эрик себя по лбу. – Каро, убери от меня это или я это сейчас прибью!

– Во-первых, судя по тому, что я наблюдаю, ты если кого-то и прибьёшь, то только себя! – держась за живот ухахатывалась я. – А во-вторых, ты заслужил! Ну и как, комфортно ли тебе теперь, рыцарь мой? Хорошо ли лежится, дорогой? – сладким голосом поинтересовалась я.

– Так это ты?! Ну ттты! – испепелил он меня взглядом.

Я точно знала, что не имею никакого отношения к тому, что Плюмо его атаковал. Более того, я искренне недоумевала и не понимала поведения Плюмо Шентием. Однако Эрика ни о чём из перечисленного выше я не собиралась извещать. 

– Ну ничего! – прорычал Эрик, хлопая себя по левой щеке в попытке добраться до вездесущего пера. – Смеётся тот, кто смеётся последний! – добавил он, звонко хлопнув себя по правой щеке. И опять промазал, так как Плюмо на тот момент уже зажигательно вытанцовывал в его волосах.

Эрик с рёвом победителя вцепился себе в волосы, уверенный, что на этот раз гадость пушистая от него не уйдёт, но просчитался, гадость не просто от него ушла, она, дразнясь и рисуясь и слегка покалывая, прыгала на кончике его носа. – Да, что же тебе от меня нужно?! – взревел не на шутку уже разозленный Эрик. – Каа-а-аро! Это не смешно!!! – прорычал он, заметив, что я уже чуть ли не по полу катаюсь от хохота.

– Ты не прав! Это очень смешно! – искренне заверила я его. – Настолько смешно, что мне так весело, кажется, ещё никогда не было!

– Отомщу! – пригрозил мне Эрик. –  И тебе пакость розово-пушистая отомщу! – пригрозил он Плюмо. – Погоди! Ну погоди! Поймаю! Я тебя… – он на миг задумался, придумывая, чем же таким пригрозить перу, чтобы то по-настоящему испугалось. – О! Я тебя ощиплю! – придумал он страшную месть.

И он не просчитался с угрозой. Плюмо обиделся. И даже более того, Плюмо подобная угроза настолько сильно не понравилась, что Эрик тут же, с лёту, получил в глаз. Не от Плюмо разумеется, а по инерции опять и снова от самого себя. Здесь важно отметить, что добрый Плюмо даже будучи очень сильно обиженным на Эрика, тем не менее, всё равно зарядил ему в глаз своей нежно-пушистой стороной, а вот Эрик сам себе сгоряча зарядил совсем не нежно и отнюдь не пушисто…

– Ощиплю подлость пушистая! Ох ощиплю! – взревел Эрик от обиды и злости. Ну, а если Его Сиятельство сказал, то Его Сиятельство сделал. И поэтому Его Сиятельство спрыгнул, наконец, с кровати и занялся Плюмо всерьёз… Хотя, пожалуй, более правильно сказать, что это Плюмо занялся Сиятельством всерьёз! Особенно, если судить по той проворности, с которой Плюмо то щекотал, то покалывал своего спарринг-партнёра, и той скорости и точности, с которой Эрик реагировал. Тем более, что чем дальше, тем Эрик явнее уступал Плюмо и в том и в другом…

Вы даже не представляете, как мне было неимоверно жаль лишать себя такого потрясающего веселья, но меня вдруг озарила догадка. Будь она не ладна! Плюмо, вдруг поняла я, просто нужна поверхность, на которой он смог бы писать! Поверхность, не пропитанная антимагическим заклинанием и моей кровью. А это только…

– Эрик, я поняла! Дело в том, что Плюмо, кроме тебя, больше не на чем писать! Всё остальное – пропитано антимагическим заклинанием! Поэтому он и пристал к тебе! Это он так даёт понять, что ты единственная поверхность, на которой он может писать, – тут же сообщила я о своей догадке.

– Я – по-верх-ность?! – уточнил Эрик, правильно ли он понял. Было заметно, что он однозначно потрясён услышанным. – Я – поверхность? – он указал на себя. – Я – единственная поверхность, на которой это может писать?

Я кивнула, слегка пожимая плечами, и объяснила, – Ну в смысле, как татуировки наносят на кожу, так и…

– Татуировки? Ещё лучше! Татуировки же навсегда! Нет, – замотал он головой, – я не позволю использовать как поверхность, на которой царапанья вот этого, – он указал на Плюмо, явно понимающего о чём идёт речь, и потому зависшего в воздухе над Эриком в ожидании исхода переговоров, – останутся навсегда! – его глаза округлились от возмущения. – Ты серьёзно, Каро? Ты серьёзно предполагала, что я на подобное соглашусь?

– Эрик, если у тебя есть другие варианты того, как нам отсюда выбраться, то я тебя внимательно слушаю? – ехидно поинтересовалась я.