Стража же, выполняя идиотские, но непреклонные указания Таппена, по итогу не позволила даже остаться на постой вблизи стен. Наконец, отчаявшись, ремесленник удалился от городских ворот. По лицу Ники скользнула мимолётная, почти незаметная улыбка.

– Как прошли ночные переговоры? – натянуто улыбаясь, спросил долговязый, как и все игровые эльфы, игрок по имени Руплет, возникая среди зевак.

– Никак, – ответила Ника, пиная камень перед собой.

Спустившись со стены, они вместе пошли по мостовой в направлении западных городских ворот. Только через них сейчас можно было покинуть Нокс. Учитывая, что город был зажат между двух скал, это же являлось единственным путём куда-то в принципе в условиях продолжавшейся блокады.

– Слышал, ночью ещё один корабль сел на скалы. Видимо, Таппен хочет в перспективе устроить подводный курорт. Все эти остовы затонувших кораблей и так далее, ну как на Кубе, – натянуто пошутил эльф.

– Видимо, он хочет, чтобы от этого места не осталось камня на камне, – в тон ему пробормотала Ника. – Тот бедолага, сразу видно, агент паладинов, шпион – не меньше.

– Стража сказала, дерево, что он вёз – проклятое, – сообщил Руплет, похоже, искренне веря в сказанное. – А ещё, что там имелась контрабанда…

Ника лишь усмехнулась, услышав это. В Ноксе почему-то очень стеснялись прогонять прочь беженцев, объясняя причину такого решения введённой блокадой. Вместо этого неизменно находились какие-то нарушения, проклятия или контрабанда.

Город одновременно находился в очень выгодном месте, но при этом максимально неподходящем для обороны при опасности с востока. Расположенный в ущелье, Нокс контролировал единственную дорогу в округе. Однако скалы, образующие этот своеобразный коридор, имели покатый восточный склон. Это было очень удобно, если противник, как и предполагали строители, шёл с запада – для них Нокс становился неприступным. Но любой враг, пришедший с востока, моментально оказывался в выигрышном положении относительно защитников.

Это не было каким-то стратегическим просчётом или случайным недоразумением. Нокс изначально строился для того, чтобы обезопасить Вечнозелёную долину от угроз с запада. Восток же прикрывал Дракенгард по суше, и порт Синий со стороны моря. Никому и в голову не могло прийти, что затем случится политика и изначально хорошая задумка пойдёт наперекосяк.

– Говорят, какие-то психи обосновались прямо посреди Вечнозелёного леса, – отвлекая её, рассказал Руплет. – На что они только рассчитывают?!

– Беженцы? – Пожала плечами Ника.

– Да как-то непонятно. Вроде бы да, но вроде и нет. Точно не из наших краёв.

– Наши к Стражу полян не полезут, – согласилась дворфийка. – Нежить и лесные обитатели сожрут очередных нубов. Нас это никак не касается.

– Хоть какие-то новости! – постарался приободрить её Руплет. – В наши дни это уже что-то!

– Если они никак не помогут мне спасти это место от самоубийства – не трать моё время, – буркнула Ника и покинула игру.

Переполняемый эмоциями, в основном злобой, Оулле Сависаар резко, почти что рывком стащил с себя виртшлем, отчего достаточно хрупкое оборудование неодобрительно заскрипело. Злился он даже не на кого-то другого, а на самого себя.

Ничего не мешало Оулле увести разговор от острой темы. Не упоминать Африку и чем именно он там занимался. А даже если так – это большой, активно развивающийся континент, мало ли, какие у него там были дела и интересы. Но разговор случился, коснулся Африки, и Оулле не смог промолчать или соврать.

Вот уже который месяц новый психотерапевт твердил ему, что, избегая неприятных тем, не получится перестать о них думать. Мол, что, как это ни странно, только проговаривая это с другими людьми, удастся примириться с самим собой. И вот он – результат подобных разговоров. Пренебрежение, предрассудки, предвзятость и, конечно же, старая-добрая глупость.