Несколько подростков лет двенадцати-тринадцати сгрудились над четырехлетним малышом и пинали его, как какой-то шар для крикета. Выкрикивая злые слова, они глумились и смеялись над маленьким мальчиком в потрепанной некогда белой рубашке и трясли над его головой небольшим бархатным кошельком.

Я тут же отметила, что ткань рубашки малыша была довольно дорогой, да и мешочек явно с деньгами, не мог принадлежать обычному беспризорнику. Вероятно, ребенок потерял маму, заблудился и на него наткнулись эти малолетние преступники.

Выглянув, я подала знак своим рыцарям приблизиться, а сама крикнула:

— Эй!

Мальчишки обернулись ко мне, и на их лицах на мгновение мелькнул испуг, но увидев, что перед ними всего лишь невысокая и стройная девушка, которая к тому же держит в руках игрушку, заржали.

— Это ты что ли нам «эйкнула»? — подал голос один, оглядываясь на своих товарищей и ища поддержки в его невообразимом остроумии.

— Эйколка еще не выросла, — вякнул другой.

— Я глубоко задета, — ровно произнесла я, приближаясь к ним. — Теперь буду оправляться от ваших оскорблений до конца жизни.

Ребята переглянулись, ожидая другой реакции. И пока они собирали в кучу весь свой умишко, чтобы выдать еще какую-то невероятную издевку, я присела рядом со сжавшимся в комочек малышом и, положив игрушку себе на колени, чтобы освободить руки, осторожно тронула его за плечом.

— Молодой господин?

Малыш вздрогнул и сжался сильнее, обхватывая крошечными ручками свою черноволосую головку, словно защищаясь от удара. Я помрачнела и оглянулась на мальчишек, который уже не видели такими бойкими и видимо решили, что пора и честь знать.

Благо в проходе уже показались мои рыцари.

— Схватите этих негодников и сдайте городской страже. Скажите, что они издевались над молодым аристократом.

— Что? Мы… Мы не! Этот сопляк не аристократ! — испуганно крикнул один из них, но мне уже было все равно.

Своим выводам я доверяла больше, чем словам малолетних преступников, а потому, пока мои рыцари разбирались с хулиганами, я вновь вернула внимание мальчику.

— Все хорошо. Тебя больше не тронут. Ты можешь встать.

Честно говоря, у меня не было опыта в общении с детьми. Но четыре года - это же тот возраст, в котором дети уже могут понимать взрослую речь?.. Правда? Однако даже если малыш и понимал, что я ему говорю, он лишь сжимался сильнее.

Вспомнив про зайца, я подняла его и поднесла к лицу ребенка.

— Смотри, ко мне пришел твой друг. Он очень хотел поиграть с тобой, а потому попросил найти тебя и спасти от этих плохих ребят.

Мальчик прекратил сжиматься, и открыл глаза, все еще защищая голову руками. Я вздрогнула.

Этого просто не могло быть…

Радужки глаз ребенка были алыми. И я знала только одного человека с такими же особенностями внешности - герцога Дераверо, у которого как раз был сын.

Я не верила в такие совпадения, но оно случилось прямо со мной. Мог ли этот ребенок действительно быть сыном моего жениха? Но что он делал в торговом квартал, да к тому же совсем один?

Вспомнив карту города, я вспомнила, что из этого района как раз была дорога к загородному поместью герцога. Но это в любом случае, мало что объясняло.

Решив, что обязательно докопаюсь до истины позже, я сосредоточилась на малыше, с которым у меня наметился некоторый прогресс. Я покрутила перед ним зайца и улыбнулась.

— Смотри, какой он милый, совсем, как ты.

— Я не милый, — тихо проговорил ребенок и снова сжался, закрывая глаза. — Я плохой, — выдавил он, чуть ли не плача.

Никогда в жизни я так не сожалела об отсутствии рядом чуткой Ароны. Она бы точно смогла подобрать правильные слова, чтобы успокоить малыша, потому что весь мой достаточно богатый словарный запас просто вылетел за одну секунду.